Наследник приходит, чтобы восстать (ЛП)

Он измученно вздохнул, прежде чем лечь перед ними на спину, заложив руки за голову. — Вы двое были заняты сегодня вечером, — сказал он в знак приветствия. Никто из них не ответил. Он продолжил: — Всегда знал, что именно этот ребенок однажды окажется в глубоком дерьме. Я имею в виду, вы все довольно глупы, но он больше всех.

Фэйт закатила глаза. Феррис был самым старшим в их компании, в свои двадцать пять лет, он считал приемлемым большую часть времени вести себя как высокомерный мудак.

— Чего ты хочешь, Феррис? — скучающе спросил Джейкон.

Феррис перекатился на бок, приподнявшись на локте.

— Они пришли ко мне с тем же предложением, понимаешь?

Фэйт нахмурилась, готовая сбросить его с крыши, но он продолжил.

— Я сказал им, чтобы они горели в Преисподней.

Она не верила, что Феррис использовал бы такие банальные слова, чтобы сказать кому-то, куда идти, если они ему не понравились. Его злая ухмылка подтвердила это. Им не нужно было озвучивать, они говорили об одном и том же: точная причина, по которой их общий друг в настоящее время был грузом.

— Вальгард, должно быть, планирует что-то большое, если они открыто терроризируют людей ради такой информации, — размышлял Джейкон.

— Действительно. Им не понравился мой отказ, и в ответ они сказали, что будут охотиться на всю мою семью. — Феррис рассмеялся. — Я сказал им, вперед, потому что я не видел никого из них уже много лет.

Фэйт дрожала, когда Джейкон положил свою руку на ее — то ли от холода, то ли от страха, она не была уверена. Они обменялись взглядами, и она почти услышала слова: «Я никому не позволю причинить тебе боль». Она слабо улыбнулась, но затем ее улыбка дрогнула, когда она вспомнила более ранние события той ночи.

— Сын хозяина гостиницы — ты думаешь…? — Она не смогла заставить себя закончить предложение.

Джейкон бросил на нее мрачный взгляд.

— Это возможно, — вот и все, что он сказал.

Она не хотела думать о пытках и наказаниях, которые он перенесет в тюрьме замка, чтобы поделиться тем, что он знал о Вальгарде, а затем умрет за измену.

Фэйт посмотрела на звезды и поблагодарила мифических Духов за то, что она смогла помочь Рубену сбежать. Она надеялась, что все, что встретится ему в пути или после, будет милостью по сравнению с этим.

Голос Феррис заставил ее снова опустить глаза.

— Просто подумал, что должен предупредить вас, что у них есть солдаты, проверяющие границы, и некоторым удается проскользнуть мимо. Держитесь подальше от лесов, если сможете, и не выходите за пределы Фарроухолда, если в этом нет необходимости.

Несмотря на всю его дерзость, Фэйт знала, что Феррис заботился о них как о семье. Все они были сделаны из одного теста, и с ними случались похожие версии одного и того же несчастья.

— В Галмире поговаривали о беспорядках, — сурово добавил он.

Фэйт вздрогнула при упоминании Галмира, городка на окраине Хай-Фарроу. Это был дом Темных Лесов, которые составляли часть границы, отделявшей их от завоеванного королевства Далрун. Солдаты Вальгарда, должно быть, хватают тех, кто был достаточно глуп или отчаялся, чтобы бродить там, и из-за отсутствия дичи для охоты в Фарроухолде она не могла винить тех, кто это сделал.

— Спасибо, — яростно сказала Фэйт. Они обменялись теплыми улыбками — редкое явление, так как обычно они испытывали терпение друг друга, — затем она посмотрела на Джейкона. — Пойдем домой.

Он кивнул с понимающей улыбкой.

Все трое один за другим пробежали по крыше и спустились обратно на улицу, прежде чем расстаться.

Вернувшись в хижину, Фэйт и Джейкон не стали долго засиживаться, так как оба были измотаны неожиданными ночными делами. Они переоделись и укутались, и Фэйт была благодарна, что они не говорили об этом. Она думала, что ее разум может взорваться от напряжения эмоций.

Менее чем через десять минут Джейкон уже слегка похрапывал на своей койке рядом с ней, но Фэйт никак не могла успокоиться. Когда она закрыла глаза, пара ярко-зеленых радужек вспыхнула в ее голове, и она удивилась, почему не может выбросить их из головы.

Она зажмурилась, заставляя себя думать о чем-нибудь — о чем угодно, лишь бы это помогло бы ей заснуть. Но если бы не странное появление мужчины — фейри ранее в тот день, которое потрясло ее мысли, болезненные образы Рубена — тесного в грязной деревянной бочке посреди океана, теряющего рассудок от страха — заполнили ее голову. От этой мысли ее затошнило.

Фэйт всегда видела яркие сны и обычно просыпалась, чувствуя себя более измученной, чем когда ложилась спать. Сегодняшняя ночь ничем не будет отличаться от череды мыслей и эмоций, которые не улягутся, даже когда она почувствует, как медленные волны сна накатывают на нее и затягивают ее под воду одновременно.

***