Наследник приходит, чтобы восстать

Ее мысли вернулись к сыну хозяина гостиницы, которого вытащили на улицу в ту ночь, когда они с Джейконом вовремя вытащили Рубена. Они бросили его на произвол судьбы, и хотя она знала, что ему ничем не поможешь, это не облегчало ее вины.

— Это не их вина. Их оставляют беззащитными, — сказала она. — Жизнь нелегка для многих из нас во внешнем городе.

Он понимающе кивнул.

— Мы находимся в состоянии войны, Фэйт, и так было на протяжении веков. Один маленький кусочек информации может означать всю разницу. Мы стоим уже долгое время, но мы не неприкасаемые.

Это заставило ее задуматься.

— Сколько тебе лет? — спросила она.

Он рассмеялся в нос.

— Много. В любом случае, для твоего вида, но все еще довольно немного для моего.

Она закатила глаза. Он избегал прямого ответа. По человеческим меркам он выглядел не старше двадцати пяти.

— Ты выглядишь по меньшей мере на семнадцать, — заметил он.

Фэйт усмехнулась.

— Мне девятнадцать, чтобы ты знал. — Она сверкнула глазами, но игривая улыбка дрогнула в уголках ее рта. Она полагала, что отсутствие формы и женского развития из-за того, что она много дней не ела как следует, заставляло ее выглядеть молодо для своего возраста. На самом деле она приближалась к двадцати.

Он разразился лающим смехом.

— Мне почти три столетия, — наконец признался он. — Не тогда, когда началась война, а во время великих сражений. — Он сделал паузу, и она заметила, как при этом воспоминании на его лице промелькнуло мрачное выражение. Он глубоко вдохнул.

— Скажем так, я действительно молюсь Духам, чтобы мы больше не видели такой бойни.

Фэйт уставилась на него, разинув рот. Холодок пробежал по ее костям при мысли об ужасах и кровопролитии, которые он, должно быть, видел в то темное время задолго до ее рождения. Эпоха, в которой пали два могущественных королевства. Но если он сражался и видел, как убивали его товарищей, видел, как улицы окрашивались в алый цвет невинной кровью, казалось, его дух никогда не сломался. Она могла восхищаться им только за это мужество и отвагу.

Возраст Ника не должен был ее удивлять — в конце концов, он был бессмертен, — но это заставляло ее чувствовать себя странно очень молодой и неполноценной. Она сидела рядом с мужчиной, который уже прожил более трех смертных жизней.

Прежде чем она успела задать еще какие-либо вопросы, он вскочил на ноги и сделал несколько шагов назад к большой поляне с самой яркой зеленой травой, которую она когда-либо видела. Фэйт наблюдала за ним, но не сделала ни малейшего движения, чтобы последовать за ним.

Ник вытащил свой меч.

— Вставай, — сказал он, указывая ей встать острием своего клинка. — Вытащи меч.

Она заколебалась на секунду, продолжая наблюдать, как он снимает плащ и бросает его рядом с деревьями. Чувствуя себя немного неловко, она поднялась, копируя его движения, пока не встала лицом к нему. Она вдруг почувствовала себя очень уязвимой под хитрым взглядом льва, выслеживающего свою добычу.

— Я не знаю, поможет ли фехтование с моей… проблемой, — осторожно сказала она.

Он усмехнулся.

— Нет, но мы могли бы сидеть и разговаривать всю ночь, или мы могли бы повеселиться. — Он одарил ее хищной улыбкой.

Она с трудом сглотнула, зная, что сейчас ей всерьез надерут задницу. Хотя она была уверена в своих боевых способностях против своих друзей-людей, она не была настолько глупа, чтобы думать, что сможет противостоять фейри.

— У него есть имя? — Ник кивнул головой на клинок, крепко зажатый в ее правой руке.

— Лумариас, — сказала она.

Он издал звук одобрения.

— Ключ, — перевел он.

Джейкон никогда не спрашивал ее, значит ли это что-нибудь. Она не думала, что это имеет значение, но она выбрала слово древнего языка из книги, которую ее мать часто читала ей в детстве.

— Что ж, — злобно сказал Ник, — давай посмотрим, как он поет. — Затем он быстро и без предупреждения замахнулся.

Он на долю секунды промахнулся, убирая ее руку, когда она подняла меч обеими руками, сила, вибрирующая в ее костях, перешла в резкий крик соединяющейся стали, который эхом разнесся по поляне. Она недоверчиво посмотрела на него, но не успела выкрикнуть свои жалобы, так как была вынуждена защищаться, когда он снова двинулся. Некоторое время они парировали удары взад и вперед, и она тяжело дышала, используя каждый дюйм сосредоточенности, чтобы не отставать, в то время как он почти не выглядел запыхавшимся. Она могла сказать, что он сдерживался ради нее, и это только усилило ее гнев и решимость. Она толкала сильнее, быстрее, пригибаясь и размахиваясь, но ее сильно превосходили. Ник обезоружил ее, отшвырнув Лумариас, и двумя маневрами приставил свой клинок к ее горлу.

— Хорошо. — Он ухмыльнулся, опуская меч и жестом приказывая ей забрать свой. — Но ты оставляешь всю свою правую сторону открытой, когда вот так отклоняешься.

Она схватила свой клинок с разочарованным стоном.

— Скажи мне, как контролировать… Ночного Бродягу. — Она вздрогнула при этом слове.

Фэйт ударила первой, и Ник блокировал ее с бессмертной легкостью.