Наследник - реформатор. Книга четвёртая

Нас проводили в императорское ложе, где мы уселись на свои места, рядом со мной, справа от меня, сидела Елена, а слева Мария Фёдоровна. Она изучала программу премьеры и почему-то поглядывала на меня, я вначале не мог понять её взглядов, пока она не протянула, программку, где были главные актрисы балетной группы и на первом месте, крупными буквами, была написана фамилия Кшесинской Матильды. Прочитав программку до конца, я совершенно спокойно и невозмутимо передал её своей невесте и стал смотреть на зал, в котором было очень много народу, все суетились рассаживаясь на свои места и часто бросали взгляды на императорскую ложу. За пять минут до начала, к нам в ложу вошёл Виктор Сергеевич и уселся позади нас. Взглянув на него, я понял, что он чем-то озабочен, и извинившись вышел в коридор, кивнув князю на дверь.

Рядом со входом к нам стояло шесть человек охраны, а в коридоре с двух сторон, ещё по два человека, что было необычно.

— Рассказывайте, — сказал я, когда князь вышел следом со мной.

— У чёрного входа задержали двух подозрительных, которые искали возможность проникнуть, в театр, минуя охраняемые входы. При задержании, они пытались оказать сопротивление и даже вытащили пистолеты, но чтобы не вызывать паники, их обезвредили, взяв в ножи. Оба ранены, но давать показания отказались. Одного опознали по розыскным листкам, он из террористической организации, есть серьёзное опасение, что они планируют сегодня устроить здесь террористический акт. Охрану усилили и выборочно проверяют всех подозрительных людей, но пока безрезультатно.

— У тебя есть второй револьвер, а то я свои в карете оставил, не хотел пугать публику, и похоже, зря это сделал.

Князь достал из внутренней кобуры один из револьверов и протянул его мне. Проверив, как он заряжен и плавность курка, осторожно засунул его себе за полу пиджака во внутреннюю кобуру. Он был маленький и меньшего калибра, но на двадцать-тридцать метров я из него попаду в человеческую мишень. Такую модель я не носил, так как она мне не нравилась большим разбросом пуль, а вот князь постоянно таскал их с собой и как я знаю, тренировался почти ежедневно. С оружием, я почувствовал себя спокойней и поэтому вернулся обратно на своё место, дав перед этим указание князю.

— На всякий случай, проверти соседние ложи и выставьте охрану рядом, чтобы не подложили бомбу, как и сверху от императорской ложи, так и снизу, но могут и бомбу метнуть, а поэтому проинструктируйте охрану и пригласите в зал людей в штатском, не нужно портить людям праздник и пугать народ.

За ходом балета, я особо не смотрел, обращая больше внимание, на то, что происходит в зале и пытался предположить, что могут придумать террористы и склонялся к мысли, что, скорее всего, всё случится в антракте. И, возможно, это будет террорист с пистолетом, а возможно, и два террориста, я бы на их месте, попытался отвлечь охрану и всеобщее внимание, чем-нибудь. К примеру, пожаром или падением декорации на сцене. Достав блокнот и карандаш, я написал записку и передал её князю, на что Мария Фёдоровна недовольно пихнула меня своей туфлёй. Скорее всего, она подумала, что я передал записку для Кшесински.

Елена, сидящая со мной рядом, была поглощена происходящим на сцене и по ней было видно, что она очень впечатлена.

Когда начался антракт, мы с князем вышли в коридор, оставив остальных и попросив не выходить их из ложи.

Рядом уже стояла большая толпа чиновников и представителей аристократии, но охрана не подпускала их близко, перекрыв проход. Тут же были и репортёры, неизвестно как проникшие на премьеру потому, что в списках их небыло. Нас с князем сфотографировали, несколько раз и нам пришлось направиться в их сторону.

Когда мы подошли, сзади неожиданно грохнул выстрел и все обернулись назад, а охрана закрыла, меня своими телами, но я не стал поворачиваться, так как был уверен, что раз не попали с первого раза, то второго выстрела им не позволит сделать охрана.

Моя рука уже извлекала револьвер из подмышечной кобуры, а я внимательно смотрел, за стоящими передо мной людьми, так как чувствовал угрозу исходящую именно с этой стороны.

Один из фотографов, был совершенно спокоен и не смотрел в сторону выстрела, и не смотрел на меня, но что-то в его поведение мне показалось странным и я, вынимая пистолет, направил его на него, когда револьвер ещё только был на пути в его сторону, он внезапно выхватил из громоздкого фотоаппарата, револьвер, с укороченным стволом, и постарался выстрелить в меня, но я успел раньше и два раза выстрелил ему в правое плечо, отчего его немного развернуло и он, не поднимая пистолета, с гримасой боли, выстрелил в пол. Дальше уже сориентировалась охрана и меня закрыли со всех сторон. Хорошо, что не стали валить на пол, хотя по инструкции имели полное право. Меня привели обратно в Императорскую ложу, где я встретил взволнованных и перепуганных Елену и Марию Фёдоровну.

— Что случилось Никки, в тебя опять стреляли? Ты не ранен? — произнесла моя мать, перейдя на английский от волнения.