Наследник рода Раджат – 16

Я и прежде понимал, что Аргус — довольно сильный политик, но наблюдать за ним в деле было вдвойне интересно. Так что я без зазрения совести отдал ведущую роль ему.

— Я занимался разработкой стационарного магического оружия, — ответил Диотале. — У меня было много разработок, но самая известная — это каскад накопителей.

— Разных рангов? — уточнил Аргус.

— Любых, — кивнул Диотале. — Каскады из накопителей одного ранга и до меня делали. Немного, до десяти штук, но делали. А я рассчитал каскад для произвольного числа накопителей произвольных рангов.

— Джутех Жакда, — произнес я.

— Да-да, это я, — робко улыбнулся он.

Я знал это имя и эту теорию. Именно она стала тем кусочком мозаики, которого мне в прошлой жизни отчаянно не хватало. Техно-магические доспехи у моей лаборатории выходили только среднеранговыми. Да, в них даже маг первого ранга мог выйти один на один против мага шестого-седьмого ранга и победить, но это был предел. Уже маг восьмого ранга размазал бы владельца доспехов, не напрягаясь.

Теория Жакда, которую он опубликовал буквально за год до моей смерти в том мире, стала прорывом для многих военных проектов, не только для моего.

Мощности что оружия, что защиты взлетели очень резко. Даже маги десятого ранга утратили свое ультимативное преимущество. Как минимум, взять с наскока новые укрепления, в которых был применен каскад Жакда, они уже не могли.

Гонка вооружений с появлением каскада Жакда вышла на новый виток.

И, кстати, вполне возможно, что, если бы не разработка Жакда, наш мир уцелел бы. На моей памяти оружия, способного расколоть континенты, еще не было, но технически уже ничего не мешало его создать. И разработки сверхмощного оружия велись во всех передовых странах.

Впрочем, сейчас все это уже неважно.

Здесь эта история не повторится в любом случае. Для каскада Жакда требовалось много технологичных устройств, которых в этом мире попросту не было. И их сложность была на уровне компьютерного интерфейса, который позволял оцифровывать трехмерные полноцветные плетения.

В общем, не дорос этот мир до такого уровня. И еще долго не дорастет.

— А как вы попали к Тикту? — спросил Аргус.

— Ну, они первыми меня нашли, — замялся Диотале. — И предложили покровительство. Великий клан, как ни как. Я согласился.

Даже так? Не понял.

Ошибки совершают все, это нормально. Но при этом все нормальные люди способны признавать свои ошибки и спокойно о них говорить. А чужак сформулировал свой ответ так, словно ничего особенного с ним у Тикту и не случилось.

— И вас устраивало это положение дел? — приподнял брови Аргус.

— Ну… со мной хорошо обращались.

Мы с Аргусом переглянулись. Не знаю, как он, а я едва сдержал желание поморщиться.

Сама формулировка выдавала раба. Не по статусу — по психологии. Этот человек внутренне признавал себя рабом, а кого-то другого, соответственно, своим хозяином.

— Тикту вас отпустили? — ровно уточнил Аргус. — После смерти молодого главы клана вы не приносили никаких других клятв?

— Нет, — помотал головой Диотале. — Я свободен и могу присягнуть вам.

Ну приехали. Он не просто признавал себя рабом, он еще и намеренно искал хозяина. Даже получив свободу, он не собирался распоряжаться ею самостоятельно.

Ничего не понимаю. То ли нам конкретно не повезло с личностью чужака, то ли слишком многое осталось за кадром, где-то в глубине резиденции Тикту. Сломать можно любого. Это вопрос средств, времени и навыков.

И все это у великого клана наверняка было.

— Давайте пока остановимся на статусе гостя, — произнес Аргус. — Слуги покажут вам ваши апартаменты. Отдыхайте и приходите в себя. А попозже мы вернемся к этой теме, если у вас будет такое желание.

— Конечно, господин Сидхарт, — склонил голову Диотале. — Благодарю за заботу обо мне.

* * *

Я проводил взглядом чужака и задумчиво уставился на закрывшуюся за ним дверь.

— Я так понимаю, ты не захочешь видеть его в своем клане? — хмыкнул Аргус.

Я перевел взгляд на него.

— Нет, — ответил я. — Раб мне не нужен.

Пока этот чужак был фактически в плену у Тикту, я мог предполагать многое. До сих пор дураков среди пришельцев не было, но одна-единственная ошибка, — например, данная не тому человеку клятва, — это еще не приговор.

Лапанья, помнится, тоже изрядно сглупил в самом начале своей новой жизни и оказался жестко привязан к Тикси и ее родичам в Свободных землях.

Но рабская психология — это безнадежно.

— Может, оправится? — неуверенно предположил Аргус.

— Что, тоже не хочешь его брать к себе? — хмыкнул я.

— Да у меня в клане его сожрут! — воскликнул Аргус.

— Сделай личным вассалом, — равнодушно пожал плечами я.

Аргус неожиданно задумался.

— А это вариант, — отозвался он. — Сделать личным вассалом, но не принимать в клан. Дам задание своим юристам, пусть проверят, можно ли провернуть такое.

— Можно, — сказал я. — По крайней мере, ко мне уже не один род приходил проситься в вассалы, и речи про вступление в клан при этом не шло. Значит, для местных это норма.

Аргус лишь кивнул, давая понять, что услышал.

— Или все-таки взять в клан? — продолжил рассуждать словно бы про себя он. — Седьмая звезда, как ни крути.