Наследник рода Раджат 8 (СИ)

С утра дом снова напоминал разворошенный улей.

К невесте начали стекаться женщины. От нас — Марна и Асан, от Дамаяти — жена главы рода и старшая племянница. Андана и подруг пригласила бы, — их у нее не много, но кто-то же был, — но мы и так все каноны нарушили. Большинство аристократов знало, конечно, что Андана давно живет у меня, но официально этот факт мы нигде не светили. И приглашать «непосвященных» в такой день — это ронять репутацию невесты.

Первый этап свадьбы назывался мехенди. Он состоял в расписывании рук и ног невесты хной. Считалось, что этот ритуал учит невесту быть терпеливой, потому что нанесение всех этих сложных рисунков занимало очень много времени.

В древности — да и сейчас у простолюдинов, полагаю, — эти рисунки несли и другой смысл: пока они не смылись с кожи молодой жены, она не работает по дому. Этот «медовый месяц» может длиться действительно месяц и более.

Мне в ритуале мехенди участвовать не полагалось, в это время на мою долю пришлась более приятная церемония: лагун. Формально это передача невесты жениху, но фактически сначала передается приданое.

Собственно, мы с главой клана Дамаяти закрылись в моем кабинете и, отгородившись от всей этой суеты, с удовольствием попивали чай.

Дамаяти приехал ко мне вместе со своими женщинами рано утром, практически на рассвете. Хорошо еще, что свадьба должна была пройти за один день, а то слышал я краем уха какие-то страшилки насчет трехдневных свадебных церемоний. Правда, это в моем родном мире было, а тут многое по-другому.

Все прибывающие люди, даже гвардейцы Дамаяти, были в приподнятом настроении, хотя уж бойцам-то точно предстоит только работа. Но, видимо, есть что-то волшебное в самом слове «свадьба».

Глава клана Дамаяти улыбался очень широко, я его таким еще не видел, и неважно, какие у них прежде были отношения с Анданой.

Да и наш союз, который мы окончательно скрепляли этой свадьбой, нужен нам обоим. Причем им теперь уже он нужен куда больше, чем мне.

Однако это не означало, что я забыл свои «голодные» времена. Одинокого мальчишку, не имеющего ни сил, ни денег, ни политического веса привечали только двое: Таджуан и Дамаяти. Причем Дамаяти два столетия были нам кровными врагами. И они пошли на мировую, хотя тогда еще казалось, что мой род легче окончательно уничтожить, чем возиться с ним.

Я не забываю такие вещи, и эти двое будут у меня в приоритете всегда. После собственного клана, разумеется.

Передача приданого невесты перед самой свадебной церемонией — это тоже традиция. Символ доверия и одновременно отрезание всех путей отступления.

В руках у главы клана Дамаяти была довольно внушительная папка в два пальца толщиной. Андана во время заключения брачного договора выбила себе очень хорошее приданое.

Бумаги мы подписали быстро, но Дамаяти не спешил вставать. Он откинулся в кресле и налил себе еще чаю.

— Раджат-джи, у меня есть к вам еще одно предложение, — произнес он.

Догадываюсь, что он хочет более тесного сотрудничества. Собственно, он намекал на это еще тогда, когда мы только обсуждали мирный договор между родами.

По факту, я вложился только в небольшую фирму Капур, одного из клановых родов Дамаяти. Они производят кристаллы-накопители пятого-шестого ранга, самые ходовые и распространенные, и тогда им нужны были деньги на расширение.

А дальше меня затянул ворох дел с образованием собственного клана, и Дамаяти отошел в сторону. Возможно, и зря, кстати, я набрал силу и вес очень быстро. Теперь обсуждать бизнес мы будем с совсем других стартовых позиций, нежели это было бы тогда.

Я оценил его тактичность и сейчас отталкивать его не собирался. Более того, сейчас я уже мог себе позволить загладить кое-какие свои прошлые огрехи.

— С удовольствием выслушаю, Дамаяти-джи, — кивнул я. — Однако позвольте мне сначала преподнести вам ответный дар.

Дамаяти с удивлением приподнял брови.

По традиции ответный дар с моей стороны должен был символизировать благодарность за будущую жену. А вот суть и ценность этого дара во многом определяло мое отношение к девушке и к ее роду. Понятно, что какие-то отношения с родичами будут в любом случае, но именно этот дар задавал тон.

— Благодарю за жену, — слегка поклонился я и протянул ему небольшую шкатулку.

Дамаяти открыл ее и застыл. Такого он не ожидал.

В последнее свое посещение родового хранилища в Лакхнау я забрал оттуда браслет-стабилизатор. Тот самый, который стал в свое время причиной кровной вражды между Раджат и Дамаяти.

Стабилизатор был сломан, но у меня был рабочий, выигранный на Турнире. Я смог восстановить потертые нити плетения в соответствии с действующим образцом. И даже не скажу, что это было сложно. Не было бы у меня образца, я мог бы потратить годы на эти расчеты, и не факт, что вообще справился бы. А так — один вечер, и стабилизатор восстановлен.

— Раджат-джи, — севшим голосом произнес Дамаяти. — Это… тот самый?

— Тот самый, — подтвердил я. — И я считаю, что самое время этому артефакту вернуться к своим изначальным хозяевам.

Дамаяти смотрел на меня с полным ошеломлением.