Наследник рыцаря

От громкого звука горна, играющего «Зорю», Легар даже не вздрогнул, а содрогнулся, чуть ли не всем телом, так сильно, что едва не свалился с жесткого деревянного топчана. Откинув тонкое суконное одеяло, он вскочил не открывая глаз, при этом ноги сами нашли разбитые сапоги, и вылетел из большого походного шатра. К выходу он метнулся с такой скоростью, что даже оттолкнул плечом кого-то, кажется эльфа Рильстена, и лишь выбравшись из тепла и относительного уюта в промозглый холод, на пронизывающий, злой и колючий ветер, открыл глаза и понял по мечущемуся на ветру пламени светильников, что им опять не дали толком поспать. Ну, как раз именно это Легар подозревал ещё тогда, когда истошно затрубил горн, инстинктивно почувствовав, что между тем мгновением, когда он смежил веки и тошнотворными звуками, которые извлекало из серебряного музыкального инструмента зелёное, клыкастое чудовище по прозвищу Сердитый Чёрт, прошло слишком уж мало времени.

Ёжась от холода и завидуя эльфам, точнее их природной морозоустойчивости, если они, конечно, не родились в Призрачной Долине, как его приятель Рильстен, вставший слева от него, Легар быстро огляделся. Сегодня ему повезло. Он вскочил с топчана и выбежал из шатра раньше всех, а значит и к занятиям приступит последним, двенадцатым, когда тросы и блоки здоровенного тренажера уже разогреются и не нужно будет напрягаться изо всех сил, чтобы сделать обязательные пятьдесят подъёмов перед тем, как отправиться на завтрак. Это у них называлось раскочегарить топку перед тем, как забросить в неё дрова, то есть много горячего, вкусного мяса с приправами, овощей, хлеба и горячего вина с мёдом. Делать это нужно быстро и, главное, основательно, чтобы телу хватило топлива до самого ужина. О том, что такое обед, они уже, почитай, год, как забыли, да, и об отдыхе тоже, если не считать таковым занятия по стратегии, тактике, истории и этикету один раз в неделю, зато весь день.

Заниматься же им приходилось подолгу, от завтрака и до ужина с небольшим перерывом на сон, а поднять их могли через каких-то три, четыре часа после отбоя. Да, и занятия отличались просто чудовищной напряженностью и интенсивностью, ведь на двенадцать курсантов, оставшихся в этом лагере из ста отобранных для этого курса год назад, приходилось без малого три сотни инструкторов, самых здоровенных и свирепых орков и гоблинов. Может быть именно поэтому учебный лагерь, в который он угодил по своей собственной глупости, и назывался "Седьмой ямой ада". Ну, ямой его следовало называть уже потому, что он располагался в глубокой котловине с каменистой почвой, лежащей на краю северной тундры. Маги, построившие его, каким-то образом осушили озеро, окруженное бескрайними болотами, и отгородили от внешнего мира магическим куполом, так что зимой их не засыпало снегом, но при этом не убрали вечной мерзлоты и потому температура воздуха здесь всё время оставалась одна и та же, та, при которой замерзала вода.

До того, как угодить в этот холодильник, Легар честно отпахал не четыре, а все шесть месяцев, — стандартная подготовка плюс двухмесячный курс специальной, в обычном тренировочном лагере, который, по незнанию и наивности, счёл крайне суровым местом, чуть ли не сущей каторгой. Ну, тогда он ещё ничего не знал о "Седьмой яме ада", в которой боги Ночи содержат самых отъявленных и неисправимых грешников. Тот учебный лагерь, по сравнению с этим, теперь казался ему сущим раем. В нём их кормили в обед и давали целый час на послеобеденный отдых. А ещё в нём не было таких свирепых инструкторов, да, к тому же в таком количестве, откомандированных сюда из других магических орденов, а потому безжалостных и свирепых. Нет, рыцарей никто тут не наказывал. К чему такие глупости. Их просто заставляли выполнять каждое упражнение до достижения полного, идеального совершенства и автоматизма. К концу четвёртого месяца в том учебном лагере, Легар наивно полагал, что он стал искусным бойцом и ему сам чёрт не страшен, а потому отважился остаться ещё на два месяца. Наивный, как же он ошибался и заблуждался на свой собственный счёт.

А ещё он наивно полагал тогда, что Догант Фрейм это самое безжалостное существо, садист и мучитель, которому неведомо никакое сострадание, нацеленное только на одно, — выбить из Легара Тагери, сына главного управляющего Норвалта Тагери из Тагерта, родом из Призрачной Долины Оранж, всю дурь и превратить его в искусного воина. Более того, он считал, что сэр Догант успешно справился с последним, так как первое оказалось неискоренимым, поскольку составляло его основу, ведь даже находясь по самые ноздри в болотной жиже, Соломенное Чучело всё равно продолжало язвить. Сэр Догант даже был вынужден сокрушенным тоном сказать по этому поводу: — "Эта солома никогда не сгорит". Когда же Легар с блеском продемонстрировал то, чему его научили, командор, пожав ему руку, с улыбкой поинтересовался у него:

- Ну, что, парень, не устал ещё от учёбы?

Легар пожал плечами и ответил:

- Учёба ещё никому не повредила, командор.

Догант Фрейм улыбнулся и спросил его тогда: