Наследник с Меткой Охотника

«Приёмная Его Сиятельства генерал-лейтенанта Отдельного Корпуса Жандармов Петра Тимофеевича Волконского».

— Соберись, — строго сказала Лиза и взялась за ручку двери. — Заходим.

Когда она открывала дверь, в моей голове пронёсся хоровод привычных уже за последнее время мыслей, которые сводились к одному. Как бы сейчас быстрее обзавестись новой полноценной личностью и выкрутить всё так, чтобы оказаться подальше от важных шишек и поближе к аномалиям, чтобы развернуться во всю широту своих умений Вольного Воителя?

Мы вошли в роскошную приёмную, где пышногрудая блондинка в чёрной форме ОКЖ со звёздами майора на плечах сидела за большим столом у окна и перебирала какие-то бумаги.

Она посмотрела на меня с явным любопытством, а на Лизу бросила быстрый взгляд.

— Добрый день, — проворковала женщина. — Его Сиятельство ожидает вас.

Лиза молча кивнула и отворила дверь в смежное помещение.

Рабочий кабинет главы ОКЖ — представителя княжеского рода Волконских, был размером с небольшой зал для танцев. Да и сам Пётр Тимофеевич был мужчиной крупным. Я бы даже сказал грузным — брюшко выпирало из-под его белой сорочки, а щёки почти лежали на плечах.

— Ваше Сиятельство, — поклонилась Лиза, когда мы вошли.

Я обозначил поклон. Не люблю кланяться ещё с прошлой жизни. Моего «недопоклона» достаточно, чтобы соблюсти формальности. Никто не дождётся от меня подобострастия и выказывания безмерного уважения к важной персоне.

— Лиза, Максим, проходите, присаживайтесь, — голос княжича отражался от стен его огромного кабинета, точно рёв тролля от стен пещеры. При этом этот «тролль» старался говорить с теплотой. Большинство людей бы повелось на актёрские навыки главы ОКЖ, но я… Я-то с сиренами как-то повоевать успел на одном острове. Было там кое-что, о чём в этом мире ксенофобов не стоит рассказывать… Но в итоге благодаря опыту битв с сиренами я отлично наловчился не вестись на сладкие речи.

А вот мой друг Лютик Вертихвост после сирен долго в себя прийти не мог. Рыдал навзрыд, когда я вырезал этот курятник. Потом год со мной не разговаривал и лечился гномьим пивом, вытирая слёзы бородами гномьих женщин.

Пока мы шли к стульям для гостей кабинета главы ОКЖ, я размышлял, о том, что все дети князей мужского пола называются «княжичами». Перед нами сидит сын прошлого князя и брат нынешнего, потому он «княжич». Но при этом он высшее должностное лицо в одном из корпусов Империи. По службе он генерал-лейтенант. Вот и получается, что в этом человеке сплелись в узел интересы трёх сторон: его рода, его службы и его личные.

Короче, обычное дело. Я бы даже не обратил на всё это внимание, если бы где-то в глубинах моего мозга при прочтении фамилии «Волконский», что-то бы не щёлкнуло. Не могу припомнить детали… Но я мелкий, когда ещё жил как царевич, точно сталкивался с кем-то из Волконских.

— Максим, — глядя на меня тяжёлым взглядом, вкрадчиво начал огромный княжич, — прежде всего хочу принести слова соболезнования.

Лиза напряглась и пристально посмотрела на меня. Я же, проявляя чудеса театрального мастерства, тихо прошептал:

— Неужели… мама и папа мертвы?

— Прости, не так выразился, — мотнул огромной головой генерал-лейтенант. — Я имел в виду, соболезную, что всё обернулось так с твоими родителями и тобой. Они по-прежнему числятся пропавшими без вести. Я надеюсь, всё наладится. Но мне жаль, что ребёнку таких достойных людей пришлось пережить столько всего.

Мне показалось, Лиза едва не выдохнула с облегчением. Хех, она так переживает за меня?

А я вот гадаю, что за проверки мне тут устроил этот громила-тролль? Они у него сами собой выходят? Прямые и искренние люди главами спецслужб не становятся.

Ха! При этом вся внешность Волконского как бы намекает на то, что он простой как пять копеек.

Вслух же я ответил:

— Я тоже верю в лучшее, Ваше Сиятельство.

— Вот и правильно, мой мальчик, — кивнул он. — Верить — это лучшее из того, что нам остаётся. Но одной верой сыт не будешь. Иначе вообще не нужны были бы никакие службы. Максим, ты говорил, что у тебя есть сообщение от родителей для меня. Я хотел бы его услышать, — произнёс он, аки добрый дядюшка.

Но, сука!!! У тебя глаза злые!!!

— Увы, — я развёл руками. — Родители совсем не посвящали меня в свои дела. Да что уж, я только в день нападения по обрывкам фраз тех, кто хотел меня убить, понял, в чём дело. Точнее, предположил. Убедился только когда встретился с Зурабом. Мне пришлось соврать ему, чтобы попасть в Москву. В тот момент я не смог придумать варианта лучше.

Я говорил спокойно, не пытаясь особо играть. С Зурабом и ребятами, а также с Лизой и Игорем я был самим собой. К чему мне сейчас изображать испуганного котёнка, как с теми же британцами или французским комиссаром?

— Вот как, — нахмурился генерал-лейтенант. — Значит, ты обманул нас? И говоришь об этом так прямо⁈

Его голос стал холодным, он подался вперёд, нависнув над столом.

— Мне хотелось вернуться в Россию, и других вариантов я не видел, — проговорил я ровно.

Несколько секунд громила-генерал пытался размазать меня взглядом. Ха, будто у него получится, ну-ну.