Наследник (СИ)

— А ведь ты тоже можешь влиять на людей через эти кубки, раз являешься Колидом. И твоё влияние должно быть намного сильнее. К тому же, у тебя есть один из кубков.

— Это крайний вариант. Не думаю, что твоему отцу нужно об этом знать. Можешь не беспокоиться, на него я влиять не собираюсь, пока он сам не перейдёт черту.

Девушка покачала головой.

— А тебя следует бояться, Кирилл Миронович. Колиды, и правда, крайне сильны, опасны и неуправляемы. Особенно ты.

— Боишься выходить за меня замуж?

Она посмотрела мне в глаза.

— После того, что мы вместе пережили, я ничего не боюсь. — Акулина одарила меня опасной улыбкой. — К тому же, в моей маленькой сумочке всегда лежит кнут, и ты об этом знаешь.

Эти странные отношения в очередной раз выбили меня из колеи.

А может, дело было в другом. Именно сегодня Джанко должна была “умереть”. К этому событию всё было готово, и я старался держать себя в руках, не выдавать тревоги и вести дела, как обычно.

Эту смерть должны были увидеть свидетели.

Я знал, что за Джанко давно наблюдают и ведут тайную слежку вне моих земель, это были люди Снеговых. Именно для них представление и готовилось.

Это было трудное и скрупулёзное дело.

Помня о том, что чокнутый Герасим из Тафалара устраивал ложные смерти десяткам людей, я принялся копать в том направлении. Расспросил мать, как выглядело тело отца во время похорон, заставил её вспомнить все детали до самой последней мелочи: цвет кожи, запах, повреждения и прочее.

Сам я помнил всё не так детально, потому что почти не смотрел на отца в те дни, закрывшись в себе. Мне было пятнадцать, и я мечтал отправиться в Тафалар, чтобы отомстить за смерть родного человека. Как он выглядел мёртвым, знать я не хотел — хотел оставить память о живом отце.

Зато мать всё хорошо запомнила.

— Я обратила внимание, что кожа на теле порой отливала еле видимым розоватым оттенком, — сказала она мне.

А ещё я вспомнил свои разговоры с отцом в плену, когда он выводил меня из сна, чтобы снова и снова заставить встать на его сторону. Я спрашивал тогда, как так вышло, что то мёртвое тело было точь-в-точь похоже на него. Ну не двойник же это был, в конце концов.

— Алхимия и фагнум делают чудеса, — ответил он коротко и больше ничего не пояснил.

«Алхимия и фагнум».

У меня был доступ и к одному, и к другому.

Алхимик в Клане имелся не просто отличный, а очень дотошный любитель экспериментов Грич Гамзо из княжества Сатория. Его золотые руки когда-то спасли нас при крушении верхолёта в Котлованах: в полевых условиях и в смертельной опасности он умудрился переделать стержневое заклинание в патрон для моего револьвера.

Пришлось раскрыть ему свои планы с ложной смертью Джанко.

Он долго слушал мои мысли насчёт того, что именно делал Алхимик Герасим с чужими телами, чтобы они были похожи на определённого человека, а потом задал самый ожидаемый и морально сложный вопрос:

— А где мы тело возьмём?

— Мичи нашёл одну погибшую девушку в Янамаре, она утонула, — ответил я с тяжёлым вздохом. — За ней так никто и не пришёл, и местные целители хотели похоронить её в безымянной могиле.

Грич кивнул и тоже печально вздохнул.

— Ясно. А фагнум мы где возьмём, Кирилл? Он на дороге не валяется.

Тут он был прав.

На дороге фагнум не валялся — он хранился в тайнике у Галея и ждал своего часа. Все двадцать четыре стальных флакона в ящике, который я забрал у Жреца Ючи Хамады ещё в Академии.

— Всё есть, — кратко ответил я Гричу.

Он улыбнулся и потёр руки. Его синие волосы будто посинели ещё больше — парень любил сложные задачи.

— В лабораторию никому не заходить! Где там мой многоцелевой паяльник?

Он так заторопился, что даже забыл спросить, зачем мне вообще нужна ложная смерть Джанко. Всё же учёные — реально фанатики, порой им плевать на жизни людей, лишь бы провести эксперимент.

На исследования Гричу понадобилась неделя и десять флаконов фагнума.

Я напряжённо ждал результатов и уже собирался обращаться к Йоне, но вчера утром Грич явился ко мне, весь в разноцветной пыли и ожогах от фагнума по всему лицу.

— Готово, командир! Это шедевр! Когда Кика узнает, она сойдёт с ума от зависти!

— Она узнает, но потом, — сразу урезонил я его. — От этой тайны зависит реальная жизнь Джанко.

Он закивал.

— Ну конечно!

Знали об этой тайне в Клане всего несколько человек. Кроме Грича и меня, это были Галей и Мичи.

Когда алхимическая сторона процесса была подготовлена, всё остальное было уже делом техники и чёткого выполнения плана. Главное, чтобы в Доме Снеговых узнали о смерти Джанко сами, без посторонней помощи, чтобы не было подозрений.

Акулина тоже ни о чём не должна была догадаться.

Но с ней, как обычно, всё было непросто.

***

Интерлюдия четвёртая. Акулина Снегова.

Она ненавидела эту свадьбу.

И в то же время хотела её всей душой.

Но Акулина слишком хорошо знала своего отца, поэтому понимала, зачем ему Кирилл Волков. Отец сильно рисковал, связывая свой Дом с Колидами и создавая конкуренцию Императорскому Дому Искацин, только жажда власти и могущества была слишком сильной.