Наследник (СИ)

Перед дележом трофеев, из которых мне принадлежала треть, я предложил провернуть аферу и подзаработать серебра. Идея заключалась в том, чтобы воеводам о произошедшем не сообщать, а Акинфея вернуть папаше, изрядно опустошив его кошель, желательно до дна, с этого тоже треть должна была стать моей.

Идея тут же была одобрена, ведь с этого можно было получить весьма хороший прибыток, а вот если сдать воеводам, то не особо. И тот же Игоша, очень может быть, откупится только уже не от нас.

В живых оставили только Акинфея, остальных сабелькой по горлу, а после в леске и прикопали.

С трофеев мне досталось восемь неплохих меринов и девять тегиляев с одной кольчугой. На более дорогие доспехи я не стал претендовать, жадность не всегда уместна, в том числе и сейчас. Также мне досталось семь комплектов садааков и столько же сабелек.

Дележка же остальных трофеев привела к дракам и ругани. Потому решили продать скопом, и делить уже монету.

В Нижний Новгород отправились всем скопом, после того как перекусили. Произведенное стекло я тоже захватил, чтобы туда-сюда не ездить.

Правда, пришлось подлатать Акинфея, а после усадить в телегу и закидать трофеями и всяким трепьем, чтобы не привлекать к себе еще большего внимания.

Остановиться решили за городом, так удобней. Часть отряда отправилась на торг сбывать трофеи, с десяток человек со мной, а остальные на стоянке охранять Акинфея. Ведь его отцу сначала надо уплатить выкуп.

Бум, бум, бум — забарабанил Елисей в знакомые ворота.

— Чего надо, чего шумишь? — раздался слегка испуганный и взволнованый голос из-за ворот.

— Игошку зови, говорить будем, в том числе и насчет сынка его беспутного, — со смешком крикнул я.

За воротами был шум, гам и какие-то крики, и вот спустя минуту открылась калитка, за которой виднелся бледный Игошка, облаченный в бахтерец и держащий руку на сабле, рядом с ним топталось с десяток человек, лишь пятерых из которых можно было посчитать бойцами, остальные обычная дворня.

— Ну, здрав будь, Игошка, давно не виделись. Чего молчишь-то, будто язык проглотил. Поговорим? — оскалился я.

Глава 24

— Акинфей, Акинфеюшка, — под нос пробормотал Игоша. — Где мой сын? — И тут же рванул в мою сторону.

Вот только добраться до меня не смог, из-за моей спины тут же выступили бойцы, преграждая купцу путь.

— Вот об этом мы и поговорим, да о делах твоих, — хмыкнул я.

В данный момент я просто наслаждался и упивался каждым мгновением. Мой план сработал и сработал на отлично, тот, кто хотел меня нагнуть, сам сейчас стоит в колено-преклоненной позе, и это доставляло мне удовольствие.

«Что мое, то мое! Никому просто так не отдам», — мелькнула у меня в голове мысль.

Я всегда был собственником, как и любой нормальный мужчина, вот только сейчас понял, что это чувство во мне усилилось, причем многократно, до какой-то жадности, что ли. Причем в некотором смысле я готов был делиться плодами своих трудов, но только по собственному согласию, а не когда у меня это хотят отнять.

— Чего стоим-то? — повертел я головой, отходя от собственных мыслей.

— Так, хозяин в дом не приглашает, — хмыкнул задорно Василий.

— Ой, было бы кого спрашивать, — махнул я рукой в сторону Игоши, словно отгонял надоевшую муху.

Не дожидаясь какой-либо реакции, я уверенной походкой направился в дом купца. Спокойно прошел мимо него, лишь расслышал скрежет зубов. После и люди купца ушли с моей дороги, не рискуя что-либо предпринимать.

Сзади я расслышал, как двинулись мои послужильцы с бойцами из Гороховца, а там со мной и Игоша поравнялся, выйдя вперед.

Он сутулился, его потряхивало, да и бледен был как мел, но, подойдя к дому, почти справился с собой. Вот только его руки тряслись по-прежнему.

Завалившись в дом, мы уселись за точно тот же стол, за которым Игоша делал мне свое замечательно предложение.

Вместе со мной за столом, помимо верного Прокопа, расположились Микита и Василий, а также один сотник с Гороховца, которого звали Нелюб, и десятник Истома. Уважаемые люди и пользующиеся авторитетом в полку.

Произошедшие события добавили мне очков, и был я нынче не Андрейка, а Андрей. Они признавали меня равным, таким же служилым, как и сами, хоть и не прошедшим верстания, и не был я отроком в их глаза. Да и Микита с Василием явно рассказали о нашем бое под Нижним Новгородом и как все прошло.

— Ну что, Игошка, пошел за шерстью, да сам стрижен, — хмыкнул я. Не удержавшись и еще раз пройдясь по поверженному противнику, или все же врагу. Да, пожалуй, врагу все-таки.

— Акинфей, он жив? — Игоша глянул мне прямо в глаза.

— Да жив, жив, — вмешался в наш разговор Нелюб. — Не совсем уж здоров, но жить будет, если мы сговоримся.

— Что с ним? — перевел взгляд Игоша на Нелюба.

— Кости не все целы, бой все же был. Шелом да доспех спасли его, а то вместе со всеми прикопали бы, прям там, — жестко произнес Нелюб, оглядывая купца.

— Чего вы хотите? — выдавил из себя тот, уткнувшись в стол.

— А что ты нам можешь предложить? — успел я первым, пока Нелюб только открыл рот, и тут же заработал от него неодобрительный взгляд.