Наследник Синей Бороды (СИ)

В ту ночь, когда Корентайн первый раз легла в кровать к своему новому мужу, Жиль был как на иголках. Его сжигала ревность, и вино не могло потушить этот пожар. Он представлял, как тонкие пальцы ювелира трогают мягкие груди Корентайн, как его губы покрывают её нежный рот, и как его мерзкий отросток входит в сокровенное ложе, которое раньше принадлежало только Жилю. С такими мыслями герцог не мог уснуть.

Не совладав со своей ревностью, герцог де Рэ оделся и спустился в гостиную. Там он снял со стены свою саблю и отправился в дом ювелира. Вломившись в чужое жилище и поднявшись на второй этаж, Жиль застал хозяина дома и Корентайн в постели. Дверь в спальню была не заперта, поэтому любовники ничего не услышали. Мужчина лежал на Корентайн сверху и судорожно дрыгался, противно стоная. Не долго думая Жиль подкрался к кровати и одним метким ударом обезглавил ювелира. Столкнув мёртвое тело на пол, Жиль безумными глазами посмотрел на обнажённую изменницу, решая, как поступить дальше.

Перепуганная Корентайн, сминая окровавленные простыни, умоляла герцога остановиться. Она созналась, что уже беременна от него, поэтому торопилась с замужеством. Но в своей злобе Жиль был глух к её словам. Ругая и проклиная изменницу, он вонзил саблю в низ живота Корентайн, чтобы разом покончить и с ней, и с ребёнком, если таковой существовал.

Однако увидев, как его возлюбленная истекает кровью, злоба Жиля тут же исчерпала себя. Герцог де Рэ раскаялся в содеянном, но было поздно. Вытащив саблю из её тела, он взял возлюбленную на руки и стал бесконечно просить прощения. Но Корентайн, бледная как мел, не отвечала. Лишь когда он хотел оставить её и кинуться за лекарем, женщина, из последних сил окунула левую ладонь в собственную кровь, что скопилась меж её сомкнутых бёдер, и провела по подбородку Жиля. Последние слова Корентайн были словами проклятия на весь род де Рэ. И в тот момент, когда Корентайн испустила дух, на месте кровавого следа у герцога выросла синяя борода.

Так Жиль де Рэ был проклят своей любовницей и стал демоном. С тех пор насилие стало не просто желанием, а неотъемлемой частью его жизни и жизни всех кого он породил…

— С вас пять с половиной евро за поездку, месье, — какой-то голос грубо вырвал Септа из воспоминаний.

— Что? — переспросил Септимиу, пытаясь вспомнить, где находится.

— Аэропорт, месье, просыпайтесь, с вас пять с половиной евро, — терпеливо повторил таксист.

— Благодарю, — отозвался Септ, вытаскивая две банкноты по пять евро из кармана. Он передал их водителю. — Сдачи не надо.

Забрав дипломат с сидения, Септимиу вышел на улицу. Воздух был свеж, асфальт покрывали лужи, а на Грац медленно опускался туман. Дождь закончился.

***

Септ смог оказаться у себя дома только рано утром на следующий день. Его нынешняя жена Мэделин сейчас спала на втором этаже. Она вставала не раньше десяти часов по выходным. Септимиу сам любил поваляться подольше утром, завтракать прямо в постели и никуда не спешить. Ведь в браке его внутренний демон, и это было известно всем носившим родовое имя де Рэ, терпеливо нагуливает аппетит, как питон, готовящийся проглотить слишком большую жертву, а после поглощения, надолго замирает, переваривая энергию и подыскивая новую еду. Моменты счастья оттягивали тот приступ безумия, в порыве которого он убьёт Мэделин, напитается её страхом вдоволь, выставит всё как несчастный случай, а затем снова переедет куда подальше.

Септимиу купил себе двухэтажный домик в Англии только три года назад. До этого он жил в десятке разных мест, но впервые город так импонировал ему. Дождливая и мрачная погода туманного Альбиона была мужчине по душе. Септу не хотелось бы покидать Лондон, когда всё случится, но жить там, где всё будет напоминать о его истинной сущности — невозможно. Конечно, он будет чист перед законом — судебно-медицинская экспертиза не покажет ничего подозрительного, кроме внезапного разрыва сердца и лёгких жертвы. Это был результат поглощения предсмертного крика и последнего дыхания, в котором растворена пропитанная ужасом душа жертвы, столь аппетитная для демона. А после очередных похорон Септ поменяет паспорт и вновь, словно никогда ранее не был женат, словно ему всего двадцать шесть лет, отправится на поиски новой жизни, чтобы загубить и её. И так целую вечность.

Бросив дипломат в гостиной, Септимиу как можно тише поднялся на второй этаж. Он меньше всего хотел разбудить Мэд, чтобы не пришлось разговаривать и рассказывать как всё прошло. Он миновал бледно-жёлтую дверь спальни и сразу прошёл в ванную комнату, что находилась в конце коридора. Мэд предпочитала ту ванную, которая примыкала к их комнате, а Септ чаще пользовался этой. Нельзя было, чтобы жена узнала его маленькую тайну.