Наследник волшебника

Лайам виновато пожал плечами. Он знал, что у верховного жреца бога Раздора безупречная репутация, но отсюда еще не следовало, что он не может ей поступиться в интересах своего храма.

– А кто такой этот Саффиан? И где мы можем его найти?

– Акрасий Саффиан. Он, как ученый, входит в состав ареопага, герцогского окружного суда, и занимается там определенным кругом вопросов. Свод законов, изданных герцогом, содержит массу статей, касающихся правонарушений, совершенных с применением чародейства. Речь в основном там идет о черной магии, демонологии и тому подобных вещах. Такие дела возбуждают нечасто, потому Саффиан объезжает свой округ лишь раз в году. В свободное время он занимается наукой, копается во всяких высоких материях. Лето проводит в Саузварке, а зимует – при дворе герцога, в Дипенмуре. Если нужно, я могу сегодня же отправить к нему гонца и переслать с ним ваш запрос. Через день – самое большее через два – мы получим ответ.

– Это слишком долго, – сказал Лайам.

– Боюсь, это так, – согласился Кессиас. – У меня такое впечатление, что дела в Храмовом дворе вот-вот пойдут еще хуже. А если учесть, какие странные настроения витают среди горожан в последние два дня, беспорядки могут распространиться на весь Саузварк. Но это все ладно. Мы все-таки отправим запрос Саффиану и будем надеяться, что ответ не очень-то запоздает, а пока что станем действовать так, словно нам ответили “да”.

– То есть – да, жрец-теург может преодолеть заклинания мага?

– Вот именно.

– Отлично. Значит, у нас есть план.

– Нет, Ренфорд, – сказал эдил, сливая из кружки в рот остатки своего пива, – планов у нас много. И будет ли их меньше – трудно сказать.

Они зашли в казарму и задержались там ровно настолько, чтобы Кессиас успел отправить стражника в порт, а Лайам составить письмо Акрасию Саффиану. Кессиас подмахнул бумагу не глядя и велел дежурному позаботиться, чтобы ее немедленно отправили в Дипенмур. Затем оба приятеля вышли на площадь и не сговариваясь двинулись в сторону Храмовой улицы.

10

Саузварк пребывал в подозрительном, напряженном затишье. Завидев Кессиаса и Лайама, прохожие умолкали, а за их спинами начинали взволнованно перешептываться.

– Ну вот, готов очередной слух, – произнес, усмехнувшись, Лайам.

– Угу, – согласился эдил, беспокойно покусывая нижнюю губу. – Они заметили, что мы идем к Храмовому двору, и теперь выжмут из этого все, что только возможно. – Он задумчиво взглянул на небо. Утренняя голубизна исчезла, и солнце медленно опускалось в серые тучи. – К тому времени, как стемнеет, всему городу будет известно, как я взял под арест Клотена и опечатал его берлогу – вне зависимости от того, как там на деле произойдет.

– Я вот что вам скажу, Ренфорд, – добавил эдил после непродолжительного молчания, – не нравятся мне нынешние события. Слишком многое нужно сделать, и слишком мало возможностей делать хотя бы что-то.

Место недавней стычки было пустынно. Только какой-то старик в коричневой рясе плескал из ведра воду на окровавленную мостовую, да шестеро стражников стояли чуть в стороне, сбившись в кучку. Один из них заметил приближающегося эдила и что-то шепнул товарищам.

– Вот вам полдюжины бравых ребят, которых уже не приставишь к более полезному делу. А это значит, что на ночной обход Муравейника выйдет меньше патрулей, а потом всякие горлопаны начнут вопить, что я пренебрегаю интересами бедноты ради спокойствия богатых кварталов. Но ведь богатые кварталы вовсе не здесь.

– Я это знаю не хуже вашего, но для жителей Муравейника те, кто живет выше по склону, уже богачи. Если все стражники поголовно перемрут от какой-нибудь лихорадки, они и тогда заявят, что это подстроил я.

Стражники тем временем встали по стойке “смирно”, а тот, что первым заметил эдила, вышел вперед. Это был Боулт.

– Да я, пожалуй, и не возьмусь упрекать их за это, – удрученно сказал эдил. – У меня даже в лучшие времена не хватало людей, чтобы как следует наладить патрулирование Муравейника, а теперь еще там завелся какой-то призрак, – кстати, я говорил вам о нем или нет?

Боулт меж тем отсалютовал Кессиасу и вежливо кивнул Лайаму, причем в обоих приветствиях угадывался едва заметный налет фамильярности.

– Мастер эдил, квестор Ренфорд.

– Ну как здесь, Боулт? Все тихо?

– Так точно, сэр. Тут бродит только этот старик уборщик. А там, – Боулт пренебрежительно ткнул пальцем в сторону храма Беллоны, – иерарх поднял настоящую бучу. Правда, теперь он утих.

– Великолепно, – саркастически заметил Кессиас. – Я уверен, что совсем скоро он станет воплощением здравомыслия.

– Ну да, где-то так через год, – высказал предположение Лайам. Кессиас усмехнулся:

– Или к старости, – впрочем, бывают очень зловредные старики. Боулт, мы идем в храм. Постарайся, чтобы твои люди более походили на солдат, а не на рыботорговок, ты понял? Нечего тут разводить сплетни.

Боулт вновь отдал честь – на губах его при этом промелькнула усмешка – и вернулся к своим подчиненным, однако ни Кессиас, ни Лайам с места так и не сдвинулись.