Наследники Ассарта

Что касается последней, то Властелин уже поделился с капитаном тарменаров своими соображениями: силу можно было искать только у донка Яширы, в его небольшом, но богатом донкалате. Донк Яшира, кстати, не только никаких писем Властелину не присылал, но и не предупреждал о намерении участвовать в собрании Высокой Мысли. Следовательно, самое малое, соблюдал осторожный нейтралитет.

Ну а для дипломатической игры необходим был человек, который будет этой дипломатией заниматься, прекрасно зная все ее методы, приемы и уловки. Изар отлично понимал, что самому ему это не под силу; слишком малый срок он провел во Власти, очень уж не хватало ему опыта. А кроме того — далеко не все и не всегда может говорить, намекая, обещая или угрожая, сам Властелин: такие речи гораздо выгоднее вести кому-то — от его августейшего имени. Чтобы в результате добиться двух вещей: сохранения Ассартской державы на всем ее пространстве — и продолжения правящей династии во Власти.

Что он мог противопоставить единому мнению донков?

Допустим — расширить права Высокой Мысли, или, более современно, — Палаты донков. Вот уже сотни две малых циклов она существовала только на бумаге, никто ее не собирал, ни один Властелин не выражал желания посоветоваться с нею ни по какому поводу, в дворцовом обиходе именуя Великим Болталищем. И то, что сейчас предстояло, было, по сути дела, первым собранием Высокой Мысли за столь долгий срок. Малых донков это могло привлечь — если мягко, ненавязчиво и весьма конфиденциально пообещать одному — то, другому — иное, исходя из того — что у кого болит. Наверное, можно придумать еще много чего…

Одним словом, нужен был человек надежный и многоопытный.

В Сомонте такого не было.

Но вне столицы, в донкалате Мармик — был.

Вот такими были причины предпринятого Властелином путешествия, в котором предстояло пересечь не только опасный, стреляющий пояс развалин в самом Сомонте, но и Мертвое кольцо, в котором вообще неизвестно что происходило; быть может, и вовсе ничего. Но и в этом крылась своя опасность.

Решившись (пусть и не сразу) на такую поездку, граничившую с авантюрой, иными словами — поняв, что только он, собственной персоной, сможет добиться согласия и донка Яширы, и того человека, которого Изар хотел сделать главным своим уговорщиком и соблазнителем донков. Итак, решившись на путешествие, Изар попросил Ястру, свою официальную Соправительницу, встретить донков и каким угодно способом удержать их в столице до его возвращения.

Эта женщина была последней, кому он доверил бы представлять Власть во время его отсутствия, — будь у него возможность выбора. Но выбирать было не из кого. А кроме того, в этом была и своя выгода: донки не станут обсуждать с женщиной вопросы всегосударственного масштаба, даже при всех ее высоких титулах и званиях.

Так решил Изар и отправился в путь. В нынешней, чреватой опасностями обстановке он решил рисковать, коль скоро во весь рост встали куда более серьезные задачи, чем сохранение собственной жизни.

Потому что, прежде чем пускаться в переговоры с донками, нужно было, кроме всего прочего, укрепить свой авторитет даже не у глав местных властей, но в средних ее слоях, — а еще лучше — в самом нижнем: у населения. Или, говоря более выспренне, у народа. То есть — удержать, а то и увеличить кредит всеобщего доверия, — пусть впоследствии по нему придется платить куда более высокие проценты, чем это делалось до сих пор.

Это означало, что Изар, даже не угрожай ему донки, не мог более отсиживаться в Жилище, но должен быть на людях — убеждать, поднимать, вести: против чужеземной солдатни, своих собственных бандитов и мародеров, на обработку земли и возобновление производства необходимых товаров.

И лишь провозгласив эти достойные цели непосредственно населению, можно было вернуться в столицу и разговаривать с Высокой Мыслью самое малое — на равных. Опять-таки, обладая военной силой, затевать, так сказать, фронтальную психическую атаку — в то время, как Дипломат будет разваливать тылы противника.

Донкам же противопоставить и такой еще аргумент: положение заставляет общаться с правителями других миров, заново налаживая более или менее нормальные взаимоотношения, без которых достаточно скоро так или иначе разгорится новая война. Но властители других миров будут разговаривать лишь с тем, кого принято считать законным правителем Ассарта, иными словами — с ним, Изаром. Другие миры это вполне устроит: всегда приятнее вести дела с тем, кого считаешь побежденным. И поэтому провозглашение новой династии всеми планетами Кагора будет воспринято с неудовольствием. Это значит — задержится обмен тех ассаритов, что в ходе войны попали в плен на чужих мирах, — на ту инопланетную солдатню, которая до сих пор, лишенная кораблей, околачивается на Ассарте. Вести же переговоры на эту тему с сорока шестью маленькими властями вместо одной большой правители иных планет не станут: слишком много чести.