Наследники Ассарта

Следовало также организовать пристальное наблюдение за тем, что на Ассарте называлось Жилищем Власти. Кто там сейчас? Кто нынешний Властелин: все еще Изар? Или он не выжил в дни войны? Соправительница? Кто-то третий? Но кто бы там сейчас ни был — только наблюдение. Предпринимать что-то большее сейчас было бы преждевременным: это значило бы оказать возможному претенденту — тому же Магистру — большую услугу, не договорившись предварительно об ответных любезностях с его стороны. Нет, пусть притязатель сперва появится в поле зрения, даст нужные обещания — тогда, может быть…

Но в общем, все складывалось благоприятным образом.

* * *

Едва ощутив под ногами твердь Ассарта, Миграт принялся за дела, ради которых и вернулся сюда — в места, для него куда более опасные, чем окраинный мирок Инара.

Тратить время на обустройство ему не пришлось: друзья и сторонники, каких у него, как у всякого сильного человека, всегда было много и даже после поражения осталось не так уж мало, — люди эти подготовили для него достаточно надежное убежище.

То была — в минувшей давности — пригородная усадьба донка, игравшего в те поры немалую роль в политике. Времена прошли, и вместе с ними угас и род, усадьбу поглотил неудержимо разраставшийся город, однако она осталась чем-то вроде зеленого острова в окружении кирпично-бетонно-асфальтового моря. Принадлежало это хозяйство казне, постоянных жителей не имело — им пользовались в мирные дни как гостиницей для провинциальной знати, периодически, согласно традиции, прибывавшей в столицу, чтобы совершить Преклонение перед Властью. В дни войны и парк, и строения уцелели, хотя грабители не раз навещали его и вынудили постоянную прислугу расползтись по своим норам. Место было удобным, и, возможно, Охранитель не преминул бы использовать его для своей базы — если бы вовремя получил нужные сведения. Но он об усадьбе просто не знал, а когда ему доложили — там уже обосновались люди Миграта, не объявлявшие, впрочем, о своей принадлежности. После кратких размышлений Охранитель решил не вступать по этому поводу в вооруженный конфликт: считал, что еще не пришло время показывать свою силу. После этого здесь стало и вовсе спокойно.

Но поселиться тут Миграт отказался: сказал, что он с семьей поместится отдельно. Основной причиной было то, что в глазах всех сторонников — а их должно было становиться все больше, — Миграт с Лезой и ребенком должны были действительно выглядеть семьей: он знал, что гораздо больше людей придет к нему, полагая, что выступают за интересы маленького Властелина, и они должны были верить, что Миграт действует и на самом деле в интересах Наследника и как бы от его имени. Если бы они втроем жили среди людей — почти сразу всем стало бы ясно, что на самом деле семьи нет, есть лишь спокойно-нейтральные взаимоотношения, и это ударило бы по его авторитету. Миграт не сомневался, что выкажи он вновь желание сблизиться — отказа с ее стороны, как и в тот раз, не последует. И тогда все будет зависеть от его умения и осторожности. В тот раз он об этом просто не успел подумать, тогда все представлялось ему более простым, чем оказалось на деле. Он хотел близости с нею еще сильнее, чем раньше, — но не сейчас, а в будущем, по его представлениям — достаточно недалеком. Тогда, когда все станет на свои места и каждый из них — маленький Наследник, Леза и он сам — займут подобающие места в этом мире: младенец — Властелина, он, Миграт, — по праву кровного родства — Правителя при малолетнем государе, Леза же, естественно — как мать первого и супруга второго, — станет объединяющим членом триады.

Замысел повернуть дело именно так возник у него почти сразу после того, как Леза, еще до родов, беспрекословно позволила ему увезти ее с Ассарта и с той поры ни разу не показала, что не верит ему или боится. Он со своей стороны постоянно давал понять, что заботится прежде всего о благе ее самой и будущего, а потом и уже родившегося ребенка. И не раз упоминал о том, что видит Властелином именно Растина — таково было имя младенца — и никого другого. Что же касается Изара — не желая прямой лжи, Магистр не утверждал, что нынешний Властелин и отец ее ребенка погиб. Миграт говорил лишь то, что соответствовало истине: в день и час, когда они покидали Ассарт, Властелин находился при смерти — и надежды на его выздоровление не оставалось. «Если бы с ним все было в порядке, — добавлял он, — Изар непременно разыскал бы вас, но ведь об этом ничего не слышно, правда?» Само собой подразумевалось, что у власти находится «эта женщина», как только они и называли Ястру в разговорах. И когда Миграт сказал, что пора возвращаться домой, Леза не попросила объяснений — зачем, лишь кивнула и стала собираться. Благодарный, он обнял ее, на миг прижал к себе. Женщина восприняла это спокойно и так же безмолвно отстранилась, как только он разжал объятия.