Силы Беспределья бушевали вовсю, не подчиняясь никому. Хотя глава рода вершителей и звался владыкой Беспределья, на самом деле вовсе не был абсолютным повелителем в своей беспредельной земле, силы стихий ему не подчинялись. Но род вершителей мог безгранично пользоваться этими силами. Могучие силы Беспределья подпитывали мощь рода вершителей, делая их самыми могущественными и грозными среди одушевлённых созданий.
Уроженцы Беспределья также свободно пользовались дарами великих сил, потому что сами были некой их частью. Возможно, им даже казалось, что они повелевают многим в своей земле и за её пределами, но на самом деле стихии Беспределья варились в собственном соку и не признавали ничьих поползновений. Наказание за излишнюю дерзость могло быть жестоким. Беспределье прощало не всякого. Беспредел сущностей был законом и смыслом странного места, не имеющего ни координат, ни границ, пролегающего нигде и везде, вокруг и внутри любого мира, влияя на всё и вся на любом этаже мироздания.
Кто только не жил на этих обширных просторах… Урождённые обитатели Беспределья и пленники, завлечённые в эти края прихотью вершителя. И сумасшедшие создания, вроде Стерко, пришедшие сюда добровольно.
Стерко, конечно, доверял родной технике, но его браслет до сих пор был еле жив, и чтобы он напитался мощью, требовалось время. Стерко только позавидовал уроженцам Беспределья. Какими бы ужасными тварями они ни были, жилось им в родном мире легко и без особых проблем. У них было, чем защититься от врагов, а вопросы жизни, смерти и справедливости решались сообразно незыблемому закону естественного отбора: кому повезло, тот и выжил, а кто выжил, тот и прав. Те из уроженцев Беспределья, у кого имелись проблески разума и зачатки тщеславия, изредка отправлялись в дальние путешествия, непрошенными гостями появляясь в разных концах мироздания. Они повергали неискушённых обитателей мироздания в ужас и трепет. На одних этажах их считали гостями Преисподней, воплощением черных недобрых сил, на других их восторженно встречали, как кудесников-чудотворцев.
Те, кто родился в Беспределье или был посвящён в его тайны по праву наследства вершителя, шутя творили то, для чего хаварры обвешивали себя железом с аккумуляторами. И те, и другие в итоге могли почти одно и то же, но у одних это называлось достижениями техники, у других — естеством.
Стерко встрепенулся и перевёл дыхание. Долго наслаждаться прекрасным, но обманчивым пейзажем было непозволительным легкомыслием.
— Пора искать путь к Качурину. У нас на это часов десять-двенадцать, — проговорил Стерко и пошёл вниз, не оборачиваясь на руада.
Л'Шасс вскоре догнал Стерко и пошёл рядом. Стерко бросил взгляд на браслет руада. Он тоже всё ещё подзаряжался, но, судя по индикаторам, был в рабочем состоянии. Беспределье само питало умные браслеты, созданные хаваррами.
— Включай боевой режим, — буркнул Стерко. — А то мне ещё время нужно на восстановление.
Л'Шасс молча повиновался.
— Надеюсь, ты не скинул настройку на Качурина? — уточнил Стерко.
— Если я по необходимости остался с вами, защитник, это ещё не значит, что я позволю вам снисходительно понукать меня, — неожиданно зло ответил Л'Шасс. — Честное слово, лучше бы я её скинул, эту настройку, и посмотрел бы, как долго вы искали бы путь к зеркалам Качурина сами.
Стерко шагнул в его сторону, наткнулся на открытый взгляд водянистых блестящих глаз и недобрую усмешку и передумал затевать ссору.
— Включи поиск, — спокойно сказал Стерко. — Да по сторонам посматривай, а то до нужных нам зеркал мы можем и не добраться.
— Вы лучше за своей подзарядкой следите, — перебил его руад.
Хаварр и бескрылый руад снова направились вниз, к дороге. Каждую секунду браслет Л'Шасса мог возвестить о том, что путь к Качурину найден.
ГЛАВА 10. Тяжкий крест
Игорь открыл дверь в спальню и заглянул с порога.
Андрей лежал, отвернувшись к стене.
— Хватит надо мной издеваться! — окликнул его Игорь. — Одиннадцатый час. Поднимайся!
Брат даже не пошевелился.
Игорь подошёл к постели и наклонился, задерживая дыхание, чтобы не сильно донимал спёртый воздух в спальне:
— Вставай, слышишь?! Вставай немедленно!
Игорь потряс брата за плечо, но тот перевернулся на живот и вжался в подушку.
— Андрей, не доводи меня!
— Слушай, отстань… — простонал тот. — Что, не видишь: спит человек…
— Да какой ты человек?! — возмутился Игорь. — Ты недоразумение! Ты тяжкий крест всей моей жизни!
— Отстань, мне плохо…
— А мне зато как хорошо! Давай на хлеб и уматывай из моей квартиры!
— Я здесь прописан. Это и моя квартира тоже! — заявил Андрей несколько более осмысленно.
— Ничего подобного. Была твоя, но ты съехал. Я здесь один живу. Поднимайся и проваливай!
— Не могу. Мне плохо, — буркнул Андрей, медленно переворачиваясь на спину.
Выглядел он неважно: бледный, помятый, с неровно отросшей щетиной.
— Ещё бы тебе было хорошо! Так нализаться! — фыркнул Игорь. — Себя и вини, больше некого. Вставай!
— Ну погоди, чего ты разошёлся?! — Андрей чуть приподнялся на локтях и свалился обратно. — Видишь, худо…
Игорь только покачал головой.