«
– А на самом деле?
– На самом деле, – задумчиво повторил он, – на самом деле я просто Наблюдатель, и все это: и Ариман, и геоады, рождение и гибель Цивилизаций – было так давно, и их было так много, что я и сам уже не помню, что из этого правда, а что нет!
Кэп после этих слов внимательно посмотрел ему в лицо и сказал негромко:
– Вот теперь я понял, что бессмертие – наказание Богов!
– Да, – коротко проронил Виракоча, и они вышли к причалу, где было пришвартовано множество самых разных катеров. Стоящие невдалеке и о чем-то бурно спорившие люди при виде подошедших замолчали, а осанистый католический священник в сутане и широкополой шляпе внимательно посмотрел на Виракочу, поклонился, и все они торопливо, даже как-то испуганно, отошли в сторону. Виракоча прошел вдоль причала и поднялся на борт небольшого катерка, где никого не было. Когда его спутники поднялись на палубу, сам собой заработал мотор и катер, внешне никем не управляемый, бодренько тарахтя двигателем, пошел в открытое море… озеро.
Пассажиры расположились кто где смог, и только Виракоча, встав на носу катера, не отрываясь смотрел на приближающийся остров. Примерно через час катер подошел вплотную к крутому берегу и, повернув, пошел вдоль него, огибая остров с юга. Вскоре он плавно ткнулся носом в камни у берега, и Виракоча коротко бросил:
– Все за мной, по одному, не отставать, – и пошел к каменной стене, в которой было выбито некое подобие ступеней.
– А катер, его же надо… – начал было Кэп, но Виракоча, не дослушав, ответил:
– Он никуда не денется. Все, больше ни слова! – И они медленно, по очень неровным – то высоким, то низким – ступенькам пошли вверх. Поднявшись метров на двадцать, Виракоча неожиданно свернул в какую-то хитрую расщелину, от чего сразу исчез из вида. Остальные один за другим протиснулись следом и оказались в небольшой пещерке, маленькой и почти не освещенной. Виракоча испытующе оглядел всех и, приложив палец к губам, вошел в стену, вернее, в узенький вход, который они не сразу-то и увидели. Через десяток метров наклонный пол опять перешел в ступеньки, ведущие куда-то вниз, в сплошную черноту подземелья. Шли долго, иногда в кромешной тьме, иногда попадались участки лестницы, освещенные блеклым светом. Когда они спустились много ниже уровня озера («На сотню метров, не меньше», – прикинул Док), лестница перешла в слегка наклонный коридор. Наконец Виракоча, идущий первым, остановился и надавил рукой на стену слева, и ее участок без малейшего звука скользнул вперед, открыв по бокам два прохода. Виракоча шагнул за камень, остальные за ним, они еще ничего не успели понять, как вспыхнул яркий свет, то есть он сначала показался ярким, а на самом деле… На самом деле перед ними была едва освещенная огромная пещера, стены и потолок которой почти скрывались во мраке. А вот в центре… в центре пещеры был постамент, а на нем…
– Перед вами тот, кого сейчас называют Дейнохейрус Страннорукий, или, по классификации уважаемого Дока, просто Дейнох. Он ждет своего часа, ждет сигнала, чтобы проснуться, встать и дать начало новой расе геоадов…
– Уничтожив для начала предыдущую, то есть всех нас, – добавил Док.
– Да, правильно! А вот там, – и Виракоча показал где, – находится тот самый агрегат, который… ну, вы сами знаете, который и для чего он.
Они еще немного постояли, разглядывая и Дейноха, и постамент с какими-то рисунками, и едва видимые контуры хронокапсулы, а потом Виракоча сказал:
– Ну что, экскурсии конец? Пошли назад? – И все, не оглядываясь, отправились вверх, на земли, освещенные лучами звезды Тонатиу.
6. Док и Молох