Наследники Эдема

– Твою-то мать! – я сплюнул себе под ноги. Спиллянин порой просто поражал своей беспечностью. Понятное дело, если бы он по-жизни таким был. Или ума прибавляется вместе с α-гармонами?

Включив субмар, я молча пошел к центру Ледника. Негативные эмоции мешали расслабиться, и в голове творилась какая-то каша. Нет, в таком состоянии далеко не уйдем. Вернее, уйдем так далеко, что потом уже вряд ли вернемся. Нужно было успокоиться.

Я сделал несколько глубоких вдохов, и вновь принялся слушать звуки метронома. Шагал вперед, и слушал. Дзынь, дзынь, – звенел в голове колокольчик. Ритм постепенно нарастал, а перед глазами уже плескалось бесконечное теплое море. Соленый ветер трепал волосы, и почему-то пахло костром.

Глава 9. Хайлит.

Когда пелена тумана рассеялась, я облегченно выдохнул. На этот раз ход оказался правильным.

Мы стояли на краю плоской скалы, чудом пробившейся сквозь толщу песка. Возможно, Ледник ее сам каким-то образом обнажил, соорудив себе надежный фундамент. Впрочем, других скальных пород, выходящих на поверхность, я в Хайлите не встречал.

Серое мутное небо давило сверху своей безысходностью. Только в зените сквозь сплошную завесу облаков светлым пятном проступало местное солнце. А вокруг, насколько хватало глаз, простиралась безжизненная серая пустыня. Создавалось впечатление, будто стоишь на дне огромной, давным-давно заброшенной кем-то печи, и под ногами тысячи, или даже миллионы тонн остывшего пепла. Только черный стержень обелиска торчал в нескольких километрах отсюда, словно ручка гигантского совка.

– Ну, и что ты здесь забыл? – поежившись, спросил я «головастика». – Ад отсюда давно уже переехал.

Но спиллянин не ответил. Он стоял неподвижно, словно к чему-то прислушивался. Плед на нем растрепался, обнажив тощие морщинистые плечи, и я заметил на одном из них тонкую лямку ремня.

– Туда, – вдруг сказал «головастик», указав пальцем в сторону обелиска. И стал спускаться со скалы.

– Ну, уж нет, – заартачился я. – Мы так не договаривались. Ты пришел туда, куда хотел. Где мой субмар?

– Немного терпения, – ответил спиллянин. Он уже спустился, и ждал меня. – Прогуляемся в одно место, а затем получишь свой субмар. Заодно поможешь.

– Место? Здесь? – усмехнулся я. – Если тебе надо начерпать песка, то зачем куда-то ходить? Бери прямо тут. Он везде одинаковый. Гарантирую, что даже мелких камней не попадется. Их просто нет. Ни больших, ни маленьких. Никаких. Только мелкий серый песок.

– Не понял, – «головастик» раздраженно фыркнул. Или чихнул? – Так тебе нужен субмар или нет?

– Нужен, – тут же признался я, и в один прыжок оказался рядом со спиллянином. Сила тяжести здесь была на треть меньше земной, что позволяло чувствовать себя настоящим атлетом.

– Тогда пошли.

«Головастик» направлялся прямо к обелиску. До сих пор была видна только верхняя часть монумента, возвышающаяся над барханами, и когда мы поднялись на один из них, я смог разглядеть обелиск полностью. Ничего особенного. Такая же конструкция, как и во всех остальных мирах: уходящий ввысь на пятнадцать метров шестигранник с неровной, будто кем-то обломанной верхушкой. И только потом я заметил инородный предмет.

У самого основания монумента едва угадывалось серое, как и все вокруг, сферическое образование, больше всего напоминавшее гигантское осиное гнездо. Интересно, что за тварь додумалась здесь обосноваться? Местной жизни быть не могло. Значит, пришлый? Так или иначе, «головастик» направлялся именно к этому жилищу и, похоже, свидание с его обитателем вполне могло состояться.

Когда до «гнезда» оставалось метров десять, из-за обелиска вдруг вышел человек с карабином. Именно человек, одетый в свободный черный комбинезон, местами запачканный серой пылью.

– Брось оружие, спиллянин, – уверенно проговорил он, поведя стволом. «Головастик» тут же сбросил с плеча АК. – И отойди в сторону.

Мне вдруг показался очень знакомым голос этого человека. Если бы не грязная копна волос, да торчащая клочьями в разные стороны борода, возможно, и узнал бы. Однако в таком облике он больше всего походил на потерпевшего крушение моряка. Да и мир вокруг был подходящий – необитаемый.

– Фёст?!

Я вздрогнул. Значит, не ошибся, и он меня знает.

– Савицкий? – вдруг мелькнула догадка.

– Фёст! Живой! – воскликнул тот, опуская ствол. – А говорили, что погиб. Правильно я не верил. Такие, как ты не умирают.

Стас Савицкий еще совсем недавно работал в лаборатории Максима Петровича. Как молодого археолога занесло сюда, одному Богу известно. Жил среди ученых, постигая новые для себя горизонты. Помогал по мере возможности, но все как-то в подсобниках ходил. А тут вдруг один, и в Хайлите…

– Савицкий, что ты здесь делаешь? – спросил я, подходя ближе.

– Работаю, Фёст, – ответил тот, вешая карабин на плечо. – По-настоящему работаю. Да что мы стоим-то?! Пошли в дом. Я чайник поставлю. Замерзли, небось, после Ледника?

– Подожди, – замер я. – Ты работаешь? Здесь?

– А что такого? – удивился Савицкий. – Пойдем, все расскажу. И спиллянина позови.