Наследники Фауста

– Я не утверждал этого, - мягко сказал мой собеседник. (Кажется, мои спокойные и уверенные слова прозвучали довольно-таки жалко.) - Опровергнуть меня легче легкого. Если хоть кто-то видел поступки Генриха, когда вы были им…

– Я ни с кем из знакомых не говорила в городе после этого, - устало ответила я. То, что я мнила сражением с дьяволом, оказалось всего лишь призраком, сном, который не ввел бы в заблуждение человека более чистого и с более сильной волей.

– Но все же вы прервали наваждение. Может быть, оставим это пока? Я так и не понял, каким путем вы попали в Виттенберг…

– Я пришла со странниками, ищущими проповеди Лютера, хотела разузнать об отце.

– Вы вправду его дочь - вот одно, что могу вам сказать! Совершенное вами не под силу обычной девушке.

– Пустое, - я не желала принимать утешений. - У меня ведь были деньги, и… Ах да, кольцо. Вы узнали его?

– Я видел его множество раз. Это кольцо, или такое же, носил ваш отец. Мне случалось видеть, как он вызывал с его помощью того, кто явился к вам.

– Оно было при нем после его смерти?

Ответ запоздал. Господин Вагнер не смотрел на меня; судорога прошла по его лицу.

– Я не знаю. Он… Обстоятельства были таковы, что я забыл про кольцо. Следовало бы вспомнить, но… словом, моя вина. Оно было точно таким же - за это могу поручиться.

Мой рассказ о договоре, написанном кровью, и о том, как Дядюшка предъявил права на мою душу, вызвал лишь краткий комментарий: «Не более и не менее? Ну, там будет видно». К тому времени у меня уже не было сомнений, что этот человек мне поможет, и все-таки у меня отлегло от сердца. О беседе в лавке ростовщика я поведала совсем уже весело.

– Вы поступили мудро, милая фройлейн, что остереглись вторично закладывать это дьявольское изделие! По меньшей мере одна опасность несомненна: попасть на купца, который уже держал его в руках. Я помню, как ваш отец подбрасывал его на ладони и приговаривал: хоть бы ты сгинуло, проклятое, за тебя же деньги плачены!… Его нельзя было и потерять.

– В этом я успела убедиться. - Я рассказала о двух своих попытках.

– …Вот и все. Вчера мы пришли в Виттенберг, и чтобы остаться здесь, я стала искать службу.

– Я подарю добрейшей Марте самых дорогих лент, - торжественно пообещал господин Вагнер. - Мало того, что не побоялась ходить за больным пособником чародея, так еще и сама сотворила подлинное чудо… Хочу, чтобы вы знали, фройлейн Мария: я буду счастлив, если смогу помочь вам.

– Как мне благодарить вас, господин профессор? - неловко сказал я.

– Пока не благодарите. Тот, о ком мы говорили, - хитрая и опасная креатура. Я встречался с ним несколько раз еще при жизни доминуса Иоганна, и потом однажды имел с ним беседу, если то был не бред… Он опасен, и не стоит забывать об этом, но вместе с тем вполне вероятно, что его слова о власти над вами - всего лишь хвастовство. Кровь действительно обладает известной силой, но как бы там ни было, договор заключен не вами.

– А кольцо?

– Ну, что ж кольцо… Магические руководства говорят о предметах, способных следовать за человеком, даже и за таким, который ничем себя не запятнал; то же относится и к другим чарам… Полагаю, теперь мой черед рассказывать, но вот что меня смущает: вы, должно быть, голодны, а в этом доме, пропади я пропадом, совершенно нечего есть. Не согласитесь ли вы отобедать со мной в трактире?… Что такое, я что-то не так сказал?

Я не удержалась от смеха.

– Боюсь, почтенные горожане весьма удивятся, если увидят, как профессор университета угощает обедом свою служанку!

– Служанку?! Дорогая фройлейн, вы же не думаете в самом деле… Гостья - вот это будет вернее!

Пусть он говорил так в память моего отца, и пусть предлагал заведомо невозможное - сердце мое растаяло.

– Благодарю вас снова, но что вы скажете обо мне… ну, хоть Марте и вашим друзьям?

– Что скажу? Хм… Да разве это так важно?! Найду, что сказать.

Но я уже знала, что сказать мне. Довольно будет и того, что я вовлекла его в свою нечестивую историю.

– Нет, господин профессор. Я не думаю, что нам следует поступать таким образом. В конечном итоге, для меня всего безопаснее называться служанкой.

– Воля ваша… Но что же делать с обедом?

– Я схожу в трактир и принесу все сюда. Скажите только, где мне взять салфетку? Или хоть чистую тряпицу.

– Чистую?… Тут где-то был сундук… Нет, это немыслимо, дорогая фройлейн, чтобы вы…

– Не тревожьтесь, господин профессор, - весело сказала я, - до сего времени мне неплохо удавалась подлая служба.

Мой гостеприимный хозяин не нашелся, что ответить, и я, пожалуй, не найду слов, чтобы передать выражение его лица. Пора мне, в самом деле, привыкнуть смеяться, а не плакать над своей долей…

Салфетка отыскалась, и в самом деле почти чистая. Я уже собиралась спускаться вниз, когда господин Вагнер остановил меня.

– Фройлейн Мария! Одно слово: вы согласны принять мою помощь? Вы вернетесь сюда?

– А куда же мне деться, господин профессор? Разве у меня есть выбор?

– Как я могу знать? - сказал он, неуверенно улыбаясь. - Как я могу знать, фройлейн Фауст?