Наследники капитана Флинта (СИ)

Где-то через полчаса «Тибурон» удалился от берега километра на три, в зону больших глубин, и море превратилось из прозрачного в непроницаемо–синее, лишив нас возможности наблюдать за жизнью его обитателей. Однако мы тут же получили другое развлечение — капитан оставил судно на попечении автопилота и спустился к нам.

— Господа желают ещё чего-нибудь? — осведомился он, присаживаясь на свободный шезлонг.

— Спасибо, капитан, всё просто великолепно, — величественно отмахнулся Вова. Ишь ты, уже в роль заправского туриста вжился.

— Развлечёте пассажиров беседой, капитан? — поинтересовался я, отставив пустую банку в сторону.

— С удовольствием, — кивнул он. — Аугусто страшный молчун, в рейсах я всегда страдаю от отсутствия умных собеседников.

— А что, нечасто пассажиров берете?

— Не очень, больше грузы возим и рыбачим от случая к случаю. Хорошо хоть, когда далеко идём, команду добираем. Пять человек, как минимум.

— И что, каждый раз людей ищете?

— Нет, конечно. Команда постоянная, уже два года работаем. Просто когда небольшая халтурка подворачивается — как с вами, например — нет необходимости тащить в море весь персонал. Вдвоём вполне можно обойтись. А остальные на рыбачьих баркасах на промысел ходят в свободное время.

То-то я думаю, лодка, мягко говоря, немаленькая, а в команде всего двое. А тут вон как хитро придумано. Есть работа — идут все, нет — отдуваются капитан с помощником, а остальные в рыбачьей артели калымят. Или вообще самостоятельно, тут места богатые, рыбы пока на всех хватает.

— А почему остров, куда мы идём, Гавиота называется? — от нечего делать поинтересовался я.

— Давно его так прозвали, ещё когда острова только начинали осваивать, — начал капитан. — Там на восточном берегу скала есть, большая такая, и ужасно крутая. На ней расположен огромнейший птичий базар — десятки тысяч зубастых чаек гнездятся. Отсюда и название. Сам-то остров не слишком большой — километров около десяти в длину, и шесть в самом широком месте. Мелями со всех сторон окаймлён, бухты нормальной нет. Вот и не стали его обустраивать. Одни только чайки живут, да крокодилов множество в протоках, особенно в южной части. Мы, кстати, туда и направляемся, так что повнимательнее будьте.

— Пойду я, пожалуй, — поднялся шкипер. — Приятно было побеседовать.

— Взаимно, — вернул я любезность.

Действительно, весьма познавательный разговор вышел. Только не понравилось мне, как он нас глазами ощупывал — чуть ли не насквозь просвечивал, рентген ходячий. Интересно, что он выяснить пытается? И что вообще за фрукт?

— Мигель!

— А?

— Ты капитана Гонзалеса хорошо знаешь? — я потянулся за новой банкой.

— Как тебе сказать… В городе он уже два года, с самого основания. И до этого на островах обитал. Его проверить пытались, но тут во время захвата почти всех пиратов положили, допрашивать особенно некого оказалось. Свидетелей нет — значит, ни в чем не виноват. Чем у пиратов занимался неизвестно. Может и правда грузы возил из Новой Одессы, а может и в захватах кораблей участвовал. Но за всё время в Фортальезе ещё никого не кинул, — завершил Мигель характеристику шкипера.

И чего я дёргаюсь? Что они вдвоём нам могут сделать? Мы вооружены до зубов, а у них я оружия пока не видел. Наверняка есть что-то в заначке. Но нас больше, с нами профессиональный военный, да и Вова в таких делах неплохо шарит. Ладно, будем посмотреть, как говорят в Одессе.

* * *

Территория под протекторатом Русской Армии, Дикие Острова, Гавиота. 24 год, 18 число 4 месяца, 13:30

На пятом часу плавания на горизонте показался остров Гавиота. Отобрав у Вовы бинокль, я устроился поудобней на баке и принялся осматривать побережье. В общем, ничего особенного — остров как остров. Подошли мы с юга, с этой стороны рельеф был достаточно пологим, берег изрезан протоками, то тут, то там к самой воде подходили мангровые заросли. Но имелись и небольшие пляжики с удобными подходами. Напротив одного такого, метрах в двухстах от песчаного берега на мели торчал искомый сторожевик. Достаточно крупный, метров тридцать, как Мигель и говорил. Осадка у него не в пример больше, чем у «Тибурона», поэтому шкипер Гонзалес без проблем чуть ли не вплотную притёр лодку к похожему на решето левому борту утопленника. Плюхнулся в воду якорь.

— Прибыли! — провозгласил Вова, нехотя покидая насиженный шезлонг. — Профессор, пошли собираться.

— Да ну на фиг, — упёрся я. — Я на берег сходить не собираюсь. Не царское это дело, по болотам ноги ломать. Мне пациента осмотреть надо.

— Ну и черт с тобой! — отступил напарник. — Оставайся, копайся в железе. А мы пойдём прогуляемся. Правда, Мигель?

— Ага, — отозвался тот. — Олег, рацию держи под рукой, если что по первому каналу вызывай. Тебе сколько времени понадобится, чтобы посудину осмотреть?

— На предмет? — уточнил я. — Если только трубки посмотреть, так минут десять.

— Трубки — это бонус, — отрезал Мигель. — Осмотри посудину на предмет ремонта. Что с двигателем, с системой управления, состояние корпуса.