Наследники хаоса

Взгляд Ричарда Арнольского остановился и стал наливаться мертвой бледностью. Все застыли в страхе. Никто не мог причинить вреда государю, и никто не знал, как это остановить.

«Тук-тук-тук», – стучало в груди командующего. Он и его люди окружили трон, как служебный алтарь. В эту минуту короля приносили в жертву чьим-то зловещим планам… Знатные лорды таращились на это, как на сон. Благородные леди трепыхали своими юбками в коридоре. Снаружи кричали люди. Внутри воцарилась тишина. И в этом противоестественном ужасе – от того, что сделать ничего нельзя – Генри слышал только одно. Звук своего сердца. Самый надежный и самый правдоподобный звук во вселенной. А картина перед ним оборачивалась иллюзорной абстракцией…

Всё остановилось. Время; реальность; жизнь. Командующий оказался на глубине океана. Там, откуда нельзя выбраться. Он был утопающим, а стены замка – водой. С запада надвигалась волна…. «Сейчас Альфред Арнольский вторгнется в залив, – вспомнил Генри и вдруг задал себе вопрос: – Но как?»

И в один миг решимость вернулась к нему. Он всё понял.

– Чего застряли? Ну-ка быстро бросили оружие за спину и встали в шеренгу перед королем. Ваша задача: не дать ему покончить с собой и ни за что не выпустить его!

Сущность внутри короля среагировала быстрее. Словно молния, Ричард Арнольский бросился к лежащему копью. Латник шагнул навстречу и ухватился за древко. Воины сомкнули ряды, чтобы остановить демона. Но тот придумал новый план…

– Ваши ножи! Немедленно…

Рука короля коснулась гвардейца, и тот бесконтрольно выхватил наградной кинжал. Блик света. Резкий звук. И вот уже сияющее острие пронзает шею монарха.

Генри закрыл глаза. Солдаты подскочили и попытались перекрыть рану. В следующий миг один из них сам же ввернул лезвие в горло Ричарда Арнольского.

Командующий предполагал такой исход… «С этой силой нельзя совладать одними усилиями людей». Но он так же знал, кто будет следующей целью демона. Ноги несли его прочь из парадного зала. Он бежал подальше от врага, в свой маленький кабинет-библиотеку…

* * *

Руки тряслись, отыскивая перо. Кто-то принес командующему новые чернила. Генри сел в кресло и заметил под столом дрожащего оруженосца.

– Тихо, Итан! Сиди и помалкивай. Я буду писать письмо…

– Может быть, нам уйти из замка? Вы не знаете какой-нибудь запасной выход, милорд?

– Не получится, – сказал командующий, и вместе с его словами по дубовой двери забарабанили две руки.

Оттуда послышалось:

– Ты мой… Выходи, и я пощажу тебя…

Генри обмакнул перо, и его рука забегала по странице.

Невзирая на опасность, он был собран. «До принца не должна дойти ложная информация. Если Альфред смог устранить короля, то взять город для него не будет проблемой».

Он писал слова с болью в сердце, вздрагивая от каждого нового удара в дверь:

«Дорогой Ларс, наверное, когда ты прочтешь это письмо, меня уже не будет в живых. Ведь за мною пришла сама смерть в человеческом обличии…»

Буквы сами вырисовывались на странице, но Генри думал не о них. Он боялся за будущее принца. Ларс был ему почти как сын. Маленький своенравный мальчик, избалованный богатством, но при этом добрый и чуткий.

Командующий взглянул в глаза портрета и продолжил писать. Одно слово цеплялось за другое, а в воспоминаниях вырисовывался хныкающий принц, весь в слезах, почти на коленях умоляющий сделать из него мужчину. В тот день, узнав об измене, король приказал постричь королеву в монахини и даже не сказал маленькому Ларсу, куда её отправили. А тем же вечером Альфреда Арнольского изгнали из Арнола, как позорного предателя короны.

Скулы Генри напряженно сжались. Он вспомнил «Турнир меча» и восемнадцатилетнего юношу, который порхал меж врагами, сражаясь клинками так славно, что никто не мог его победить. Вспомнил короля, который позволил принцу увидеть мать. И какое было счастливое лицо у Ларса, когда он наконец встретил Кессу…

Как жаль, что время то прошло. Командующий достал печать и скрепил бумагу. «Моя сестра скончалась прежде, чем Ларс смог подержать её за руку. И бедный принц уехал. На Стены крови, куда король назначил его военачальником.

Трясущейся рукой Генри отдал письмо оруженосцу. «Прошел только год с тех пор, как Ларс потерял мать. А теперь и отец принял смерть от рук тьмы… Что же почувствует молодой принц? Лучше об этом не знать…»

Он сказал Итану:

– Когда выйдешь на волю, первым делом отдай письмо гонцу. Если не сможешь, тогда езжай в лагерь Ларса Арнольского сам. И скачи так быстро, как только сможешь, чтобы послание дошло своевременно.

– Н-но, милорд, – заикаясь, пробормотал оруженосец. – Нас же убьют…

– Нет, – прошептал командующий. – Только меня…

* * *

Другого выхода не было. Генри поставил стул возле книжного шкафа и дотянулся до длинного деревянного предмета. Это были ножны меча. Пыльные и грязные. А внутри острое титановое лезвие с глянцевым блеском.

«Как давно мы не виделись, старый друг…» Он взялся левой рукой за любимую рукоятку, изготовленную из слоновьих бивней, и приставил меч к своему сердцу. «Чем быстрее я умру, тем дольше продержится оборона города».