Наследники Лаврентия Берия. Путин и его команда

Заметим, Прохоров не просит шести лет — полного президентского срока. Он просит четырех. Не максимума, но минимума.

Заклинание о том, что Прохоров — проект Кремля, меня не убеждает.

В чем состоит проект? Сделать его президентом? Явно нет. Чтобы он занял второе место? Тоже нет — для этого придуман Зюганов. Чтобы он оттянул голоса? У кого именно? Как ни крути, а на деле такой «олигархический» кандидат оттянуть голоса может только у Путина.

Стало быть, предполагаемый «проект» ограничивается тем, что Прохорову разрешили участвовать в выборах.

Погоды он не сделает, но его участие поможет создать хоть какую-то иллюзию демократии — был там, мол, и «либеральный» кандидат. Коли так, то, отказавшись голосовать за Прохорова, мы «проекту» никак не мешаем: чем меньше у него голосов, тем для проекта лучше. Получается, что вот одного либерала допустили до выборов, а он занял последнее место. И наоборот, сделав его основным оппозиционным кандидатом, обеспечив ему мощную поддержку, мы «проект» срываем начисто.

Сам Прохоров уже продемонстрировал в истории с «Правым делом», что на роль «проекта» он не годится.

«Проект» сейчас не стал бы упираться из-за четырех лет вместо двух. «Проект» не стал бы звонить мне. «Проект» был бы готов к вопросу об оранжевой революции. «Проект» легко принял бы все наши условия, а потом, в решающий момент, предал бы. Так что если Кремль и считает его своим проектом, то сам он смотрит на это иначе. Кому же нам тогда лучше подыграть — Кремлю или Прохорову?

Конечно, его допустили к «выборам» неслучайно, и на демократических выборах мы о его кандидатуре не говорили бы.

Расчет у Кремля простой: Миронов — пустое место, Жириновский — скоморох, Зюганов — коммунист, а Прохоров — олигарх. Выбирайте, дорогие россияне.

Но кто есть «олигарх»?

Это все-таки человек с деньгами и при власти, а не человек с деньгами, который рвется к власти. И если он теперь порвал с Кремлем, то что ж в том плохого, что хоть у одного оппозиционера есть хорошие деньги, которые он готов тратить на общее дело?

Я знавал на своем веку крупных бизнесменов — и на Западе, и на Востоке — и вообще-то люблю их не больше, чем вся остальная Россия.

Но если мы выбираем между коммунистом и бизнесменом, то мне все-таки бизнесмен ближе. Смею думать, что большинству людей с Болотной — тоже. И раз уж «стратегия» наша — голосовать кто во что горазд, то мы ничем не нарушим единства оппозиционных рядов, решив голосовать за слона в чекистской лавке. Согласитесь, из всех существующих вариантов для нас предпочтительно именно его видеть на втором месте.

Расчет Кремля строится на классовой зависти.

На том, что этот бессмысленный ярлык «олигарха» вызовет чисто инстинктивное отторжение, станет тем флажком из песни Высоцкого, за который нельзя уходить волкам. Расчет на то, что богатого человека отвергнут с ненавистью, не думая. Расчет, попросту говоря, на быдло.

Я не считаю, что этот расчет верный.

Люди, которые выйдут на площади в марте, — это не те, кто первым делом подсчитывает деньги в чужом кармане. Их будет волновать совсем другое: как победить врага. И если Прохоров будет готов в этом помочь — они эту помощь примут.

Да, нас обложили, нас пытаются загнать в ловушку, прижать этой, казалось бы, бесспорной аксиомой: нищая Россия никогда не проголосует за олигарха.

И кажется, что выхода нет. В такой ситуации мой инстинктивный ответ — нарушай догмы. Рвись за флажки.

2012 г.

Уроки декабря

Декабрь 2011 года своими бурными событиями лишний раз подтвердил то, что я уже давно подозревал: помимо прочих многократно описанных недугов Россия страдает болезнью Альцгеймера, причем страдают ею практически все слои населения, включая и правящую верхушку. Это действительно какой-то «День сурка» в масштабах всей страны.

В самом деле, что нового в событиях 11 декабря? Да ничего. Кремлевские режиссеры еще раз показали нам очередную страшилку, некую карикатуру на российский народ, призванную нас напугать и, соответственно, сделать их самих более приемлемыми для нас — как наших единственных «защитников» от «дикого» народа.

Казалось бы, пора привыкнуть к таким спектаклям. Уж не говорю о недоброй памяти обществе «Память», игравшем ту же роль на заре перестройки, или о славном сыне юриста, но ведь совсем недавно, каких-нибудь одиннадцать лет назад, тот же фарс (только гораздо более кровавый) разыграли нам господа чекисты со взрывами домов и чеченской войной. Так нет же, опять обыватель перепугался, опять мечтает о «сильной руке», напрочь забыв, что эта рука первым делом окажется у нас на горле.