Наследники миров

- Понятно. Тогда важен не только человек, но и его пропорции. Вес значения не имеет, важна структура тела. Огонь нужно держать на определенной высоте. Тут есть расчеты, но я не понимаю вашу систему исчисления. Может быть, ты преподашь мне урок вашей математики, чтобы мне удалось разгадать его расчеты.

Матиус взял из ее рук лист. Повертел.

- Тут три размера, тут четыре, тут пять. Все размеряется нашим эталоном меры, мы носим его с собой. - Матиус покопался в складках одежды и добыл каменный брусок. - Этим можно все измерить. От него считаем размеры. Вот возьму твою руку. - Матиус приложил брусок к кисти Эл. - Ой, как точно. Твоя кисть как раз в размер.

Эл положила брусок на ладонь. Матиус был прав. Она с интересом промерила свою руку.

- Забавно. Ровно пять брусков. Если в вашем мире действую те же силы, что в моем, то законы пропорций должны, совпадать или отличаться на коэффициент. Она взяла ладонь Матиуса, она оказалась длиннее бруска.

- Я не подхожу, - усомнился Матиус. - У меня тело не тех размеров. Тут нужны другие люди.

- Да. Только они наверху. - Эл вздохнула.

- Не думай о том, что там происходит, - посоветовал Матиус.

- Стараюсь, - ответила Эл.

- Отдохни. Я заберу фонарь и пройду по коридору дальше. Есть недалеко место, где я смогу понять: закончилась буря или нет.

- Я с тобой.

- Зачем. Оставайся. Я сам.

Эл осталась в темноте. Она стала размышлять. Кикха обмолвился когда-то, что видел храм за стеной, когда он еще был цел. Кикха пришел в город, который страдал из-за его действий и спокойно взирал на то, что сталось с этими местами. Как он мог быть так невозмутим? В начале пути он казался ей другим. Не стоит преувеличивать, все тогда вели себя иначе. У нее не было иллюзий относительно Кикхи, тем не менее, из всех наследников он до сих пор казался самым загадочным, перемены настроений и провокации, молниеносный ответ на события и апатия. Эл приходила к выводу, что он играет свою комбинацию, для него не важен исход, важно здесь и сейчас, а что касается цели, то она у него не одна. Чтобы так контролировать себя и события нужно иметь дар, солидный опыт и выдержку. Однако, Эл уже не считала соперника хладнокровным, в этом великом играл жизненный огонь, и порой он вспыхивал в Кикхе так яростно, что тот терял контроль над ситуацией, превращаясь буквально в человека. Эл прокрутила в голове все сцены их общения. Подозрения и прежде посещали ее, а сейчас ей стало казаться, что Кикха двоится. Ее присутствие тому виной? Его характер? Или сами условия их нынешнего существования? Она могла сделать вывод, что действия Кикхи направлены не против нее, ни против кого-то вообще. Он следовал ходу событий, реагировал на них, вмешивался лишь настолько, насколько позволяла его гордыня. Нет, на счет гордыни это она зря, он изображает гордость. Он же просил прощения после той баллады на площади, не публично, на улице, не получив ответа не стал преследовать ее. Матиус сказал, что ее потеряли. Наверное, они решили, что она воспользовалась дверями. Нужно спросить у Матиуса: остались ли Кикха и Радоборт в городе?

Как много случилось с момента ухода из дворца! Целая вечность. Эл уже казалось, что она всю жизнь прожила только в этом мире, а ее прежние скитания постепенно превращаются в миф, эпизод. Этот мир более других действовал на нее. Как захватила ее идея помочь городу! Она оставила состязание, оставила найденную дверь, даже осмелилась просить встречи с владыкой, как-то уж очень по-хозяйски она себя ведет.

Вернулся Матиус и прервал ее размышления.

- Думаешь? - спросил он, разглядывая в свете фонаря лицо Эл. - Это полезно. Тут думается хорошо, по-другому, чем на верху. Тут другие силы и никогда не бывало ветра. Тут я часто точно просыпался ото сна и задумывался о жизни гораздо больше, чем думаю о ней на поверхности. Отсюда события видятся мне глубже.

Матиус тихонько захихикал.

- Позволь спросить, Эл, о чем тебе думалось?

- Я размышляла сначала о Кикхе. Потом немного о своих путешествиях до того, как я появилась здесь, о в вашем мире, и вот только что думала о том, верно ли я поступила, когда вмешалась в дела вашего народа. Имею ли я такое право? - рассказала Эл.

- Право? Сам владыка дал тебе право на попытку. Гневался ли он, когда говорил с тобой? - серьезно спросил Матиус.

- Нет. Мне показалось, он был доволен, - ответила Эл.

- Ты не странник, если он не истребил тебя. Ладо очень опасался, что ты не вернешься. Странники такой народ, что не побоятся и владыке миров в глаза посмотреть. А ты вернулась с разрешением. Я рискую вопрошая так, но ты часом не дочь владыки?

- А что у вашего владыки есть дети? - очень удивилась Эл, пользуясь тем, что Матиус смотрит в другую сторону. Старик не заметил ее лукавства.

- У каждого владыки есть и должен быть наследник. Если владыка может представиться и так и сяк, и бродить среди смертных неузнаваем, то и его дитя так может.

- Нет, Матиус, не тревожься. Я не его дочь.

- Это я шутил, - опять захихикал Матиус. - А может, мы так тебя обидели, что ты отказалась от мыслей нам помочь?

- А зачем я срисовывала чертежи?