Наследники Ост-Индской компании

Валентина была вхожа во все закоулки «замка Лузервиль». И постепенно она узнавала много такого, что прислуге знать в общем‑то не стоило. Случайно горничная узнала о тайной ритуальной зале в апартаментах Скотниковой, о том, что она приносит там в жертву бродячих собак, которых для нее отлавливают на улицах города ее охранники. А однажды она была свидетелем того, что одного умирающего пациента интерната почему‑то перевезли в дом директора, и почему‑то именно там ему сделали вскрытие после смерти… Никто не догадывался, что девушка обладает подобной информацией, поэтому на нее по прежнему не обращали внимания.

Своими страхами она поделилась с Ольгой, а та пошла к отцу Аристарху. Тот сокрушенно качал головой.

— Силы зла сейчас царствуют над этим городом! Пусть твоя подруга бежит из этого проклятого места!

Но Валя не послушалась священника.

— А где я найду здесь работу? — сказала она Оле. — Или в областной центр ехать? А кому я там нужна?

И она продолжала работать у Скотниковой. И получилось так, что она, убираясь в помещении рядом с кабинетом хозяйки, услышала многое из того, о чем та говорила с сэром Джоном и Зоей Георгиевной. А когда вскоре парализовало Валерия Петровича, Валентиной овладел безграничный ужас.

В этот же вечер она встретилась с Ольгой.

— Над этим священником, отцом Аристархом, хотят ставить какие‑то жуткие опыты! Валерий Петрович попробовал заступиться, и его хотели убить, но он остался жив. Его парализовало! — сбивчиво с жаром рассказывала она.

Оля то же не на шутку напугалась, и прямо ночью пошла в интернат. На нее там никто не обращал внимания, она могла придти в любое время суток.

— Бегите, батюшка! — с жаром сказала она.

— Куда, глупенькая? — спокойно улыбнулся священник. — От них невозможно убежать. Но Бог силен сделать так, что зло обратится во благо, хотя нам это дастся и очень непросто. А как же быть с твоей подружкой? Я думаю, что англичанин все знает о ней… Хорошо, я помолюсь о ней, и о тебе: чего бы здесь дальше не происходило, с вами обеими ничего не случится. Пусть она тогда остается на своей работе и ведет себя так, как будто ничего не произошло.

— А как же опыты, которые они хотят над вами ставить? — всхлипывая, шептала Оля.

— Они и так их ставят все время. Но их время отходит. И этот Джон это чувствует. Он не может понять, почему все у него идет не так. А должен бы понять: ведь когда‑то он был христианским священником…

— Откуда вы все знаете? — изумленно спросила Ольга.

Но отец Аристарх лишь улыбнулся в ответ:

— Я тебе уже сказал много лишнего. Не думай ни о чем, и ничего не бойся. А чтобы ты верила, что Господь может зло обратить во благо, смотри на Валерия Петровича! Он сделал первое доброе дело за всю свою жизнь, ничего не испугался и ни на что не купился. И он вырвался из под власти сил зла!

— Все равно, какое же тут благо? — изумилась Оля. — Его же парализовало, он лежит больной и несчастный!

— Пока да. Более того: ему предстоит еще полгода быть одним из пациентов нашего интерната!

— Как такое может быть?

— Увидишь.

— Но это же совсем ужасно!

— Зато потом его ждет обновление.

— После смерти? — в голосе Ольги впервые прозвучало недоверие.

— Зачем же. Он абсолютно не готов к смерти. Но я пока не могу сказать больше.

Уже рано утром Оля встретилась с Валей и все ей рассказала. Подружки подумали, что отец Аристарх, наверное, стал заговариваться перед смертью, и ему действительно все равно, что с ним будет, потому что его жизнь и так мучение, а больших мучений он не выдержит. Но страх перед англичанином и тремя его последовательницами после благословения игумена полностью исчез у них. И они продолжили жить прежней своей жизнью, никому больше не говоря о том, что им стало известно.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Профессор и священник

Григорий Александрович поселился в особняке Скотниковой. Среди обязательных условий того, что ему необходимо для работы, он оговорил помимо приличной зарплаты еще и бесплатные коньяк и сигары, проживание и питание.

— Может тебе еще и проституток оплачивать? — ехидно поинтересовалась Зоя Георгиевна, которая искала, чем его уязвить.

— Зачем же: я вполне популярен у женщин и без дополнительных финансовых затрат, — спокойно ответил профессор, чем привел ее в бешенство.

Беседы с игуменом Аристархом было решено вести в интернате, в кабинете психиатра. Узнав, что на этой должности работает проктолог, Григорий Александрович долго веселился и сказал, что в определенном смысле в этом есть рациональное зерно, так как у некоторых, что в голове, что в… При этом он ехидно посмотрел на Зою Георгиевну, которая ненавидела его все больше и которую утешало только то, что ей завтра нужно возвращаться в Москву.

Кабинет психиатра в интернате совсем не походил на кабинет Скотниковой в ее особняке. Это была маленькая комната площадью около десяти квадратных метров, с абсолютно белыми стенами и потолком, и небольшим зарешеченным окошком. Из мебели здесь были только стол и два стула. Документация хранилась в другом месте.