Наследники предтеч 2

Предположив, что некоторые «органы» вполне могут оказаться опухолевого происхождения (так легко удалось бы объяснить полное отсутствие их у других особей), зеленокожий изучил срез нескольких образований под микроскопом. Увы, версия не подтвердилась: во всех случаях строение органов было слишком сложным, ткани внутри — дифференцированы, наличествовали протоки, да и вообще на опухоль не походило.

— Не понимаю, — призналась Надя. — Органы явно высокоорганизованные и специализированные. Но почему у одних есть, а у других не осталось даже следа? Интересно… — терапевт задумчиво посмотрела на Росса. — Насколько я знаю, ты вскрывал немало мёртвых людей. У нас внутри такой же случайный набор?

Зеленокожий отрицательно помотал головой, а потом задумался.

— Нет. Почти у всех людей строение было идентично, — наконец сказал он. — Хотя пару раз я видел некие странные образования, но подробно их не рассматривал, свалив на некую болезнь. А сейчас жалею — надо было изучить как следует или хотя бы проверить, насколько сложное строение было у этих «опухолей», — хирург сделал паузу, а потом улыбнулся: — А вот с троллями ситуация проще — у них точно что-то, гомологичное раку. И опухоли выглядят именно так, как и должны.

— Значит, такие же странные фокусы могут быть и у нас, — нерадостно потянула Надя.

— На мой взгляд, важнее другие вопросы, — заметила я. — Если, например, у рыб некоторые органы не являются необходимыми для жизни — то почему они получили такое сложное развитие? И почему у других особей нет даже их зачатков? Если какой-то орган помогает выдержать конкуренцию — то почему есть много рыб без него?

— А вот меня беспокоит другое, — вздохнул Росс. — Если всё-таки окажется, что и у людей такая же картина, то насколько это усложнит развитие медицины? В этом случае будет нужен индивидуальный подход к каждому пациенту. И заодно, способ распознать, у кого какой набор внутренних органов. Желательно — без вскрытия.

Мы задумались.

— Может, они развиваются только в определённых условиях? — высказала предположение я. — Например, помогают переварить какой-то особый вид пищи или позволяют усваивать атмосферный воздух?

Зеленокожий хмыкнул, лёг, подпёр рукой голову и начал пристально сверлить взглядом разложенные внутренности.

— Да нет, не получается, — с сожалением признала я, попытавшись критически рассмотреть свою гипотезу. — Тогда рыбы с разным строением вероятнее всего, попадались бы на разных участках реки. А тут они, можно сказать, плавали все вместе, и всё равно…

Росс тяжело вздохнул, встал и решительно собрал потрошёную рыбу.

— Наука — наукой, а добро не должно пропадать, — практично заметил он. — Надо съесть, пока не испортилось. Зря, что-ли, ловили?

Несмотря на то, что зеленокожий старался не показывать виду, невероятное открытие очень сильно его расстроило. Хирург то и дело впадал в грустное, задумчивое состояние, но переключаться не пожелал и категорически заявил, что отныне добычу станет потрошить сам.

— Нам жизненно важно понять, как, что и почему, — вздохнул он. — Найти зависимость. В идеале, сейчас бы не рыбу резать, а пару десятков человек вскрыть… — заметив, что инженера перекосило, Росс пояснил: — Чтобы либо понять, какие органы у нас являются альтернативными, либо убедиться, что человеческий организм стабилен и беспокоиться не о чем.

— Тебе надо было остаться там, где нас высадили. Или — в цитадели. А здесь ты столько мертвецов не наберешь, — сказал Сева.

— Ничего страшного, — хищно сверкнул глазами зеленокожий. — Я терпеливый. И рано или поздно, получу достаточную выборку, чтобы сделать нужные выводы.

201 — 230-е сутки

После полудня, впервые за долгое время, выпали настоящие, долетающие до земли осадки, да ещё в виде не простого дождя, а настоящей грозы с сильным ливнем. Из-за продырявленной драконами крыши мы и всё на плоту промокло до нитки, даже костёр погас. К счастью, уже через полчаса после окончания дождя облака развеялись, благодаря чему до наступления ночи солнце успело просушить вытащенную на крышу подстилку и другие вещи. Это событие заставило нас не тянуть с ремонтом, и всего за пару суток и ещё один ливень мы настелили крышу заново, используя для этой цели наиболее крупные листья или даже густо облиственные ветки.