Наследники предтеч(Обновление от 22.10.2008.)

Она держалась прямо и с достоинством королевы среди подданных. Как и все, голая, а на голове венок из бело-розоватых прибрежных цветов. Но если на остальных отсутствие одежды выглядело просто и естественно, то она держалась так, как будто нагота – это сшитое на заказ свадебное платье. Взгляд открытый, не презрительный, но немного снисходительный, как у Кесаря. Цитадельская! Как я сразу этого не поняла?! Может потому, что еще ни разу не видела голого беженца?

– Она же цитадельская! – шепотом поделилась своим возмущением с сидящей справа амазонкой.

– Ну и что? Любви неведомы границы, – так же тихо ответила мне она.

– Но ведь… – я замолчала, подумав, что не стоит высказывать свои опасения. А их было немало.

Насколько я знаю, единственный более-менее нормальный человек из цитадели – Темная. С трудом верится, что эта Марфа так запросто сменила свое отношение ко мне подобным. А если так, то не может ли она настроить против меня Захара? Я украдкой вздохнула. Честно говоря, очень не хочется терять союзников, даже неявных. Может, стоит поговорить с ним? Нет. Я встряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Во-первых, у меня пока нет доказательств ее предвзятого ко мне отношения (если честно, то скорее уж наоборот). Во-вторых, даже если негатив и есть, мое вмешательство, скорее всего, сделает только хуже. И, наконец, в-третьих, с чего я взяла, что Захар такой безвольный человек, что так запросто позволит изменить собственное мнение? Подумав, я решила не лицемерить, изображая бурную радость, но отнестись к молодоженам доброжелательно и с уважением. Тогда, что бы ни случилось в дальнейшем, и как бы ни сложились наши отношения, я, по крайней мере, смогу не винить в этом саму себя. Украдкой оглядевшись, с облегчением и небольшим удивлением убедилась, что других цитадельских, кроме невесты, на празднике не наблюдается.

Главным отличием торжественной части церемонии являлось то, что новобрачным не нужен был третий, наделенный властью скрепить их союз. Только двое влюбленных, приносящих клятву верности друг другу до смерти… или расторжения брака по взаимному согласию. Вторая часть клятвы одновременно и удивила, и позабавила: несмотря ни на что, в людях осталось немало рациональности, а в чем-то даже циничности.

После принесения клятвы, молодожены отправились разносить угощение гостям.

Небольшие кусочки мяса и фруктов, завернутые в съедобные листья, скорее являлись символом угощения, чем им самим. Я с интересом отметила, что Захар раздает порции мужчинам, а Марфа – женщинам. Задумавшись, откуда мог произойти этот обычай, почти пропустила момент, когда цитадельская подошла ко мне и протянула угощение, а заметив, вздрогнула и подняла голову. Марфа спокойно и с достоинством встретилась со мной взглядом, то ли совсем не испытывая страха, то ли тщательно его скрывая. От неожиданности я растерялась и смогла выговорить только банальное:

– Поздравляю.

– Спасибо, – к счастью, похоже, большего и не требовалось – по крайней мере, дружелюбно кивнув, она переключилась на других.

После раздачи символических порций торжественная часть церемонии завершилась. Но люди не спешили расходиться: устроившись вокруг большого костра, они негромко переговаривались, перекусывали с общего шведского стола, пели, кое-кто даже танцевал. То ли из-за повышенной осторожности, то ли еще из-за чего люди вели себя совсем иначе, чем на Земле. Празднование проходило в спокойной и счастливой, но не шумной обстановке. У меня создалось впечатление, что главным атрибутом праздника здесь является человеческое общение, а не шум или угощение.

– А почему Темной на свадьбе нет? – тихонько спросила я у одной из амазонок.

– Они с невестой не ладят, – просто ответила она.

– Странно, – искренне удивилась я. – Вроде же обе из цитадельских, и обе не в их группе.

– Не стоит нас сравнивать, – слух у невесты оказался лучше, чем я рассчитывала.

– Я ушла с миром и по договоренности, а она бежала и предала своих. И даже воевала против них. А кто предал раз, тот предаст снова. Да я лучше к об… троллям отношусь, чем к подлым перебежчикам.

– Думаю, у нее были для этого причины, – возразила моя соседка.

– Такие причины были у многих. Если бы она просто бежала, все было бы нормально, но она, повторяю – воевала против своих же. А это я простить не могу. Да и вам советую держать ухо востро, а еще лучше – просто выгнать ее из группы.

Амазонки промолчали, но, когда Марфа отошла, одна из них заметила:

– Каждый имеет право на ошибку.

– Да, я тоже считаю, что надо дать ей шанс, – кивнула другая.