Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом (СИ)

Марк подъехал к ней, слегка наклонился и тихо произнес:

— Клянусь Небом и всеми Богами, я вернусь. И ты будешь рада меня видеть.

Рабинара промолчала, держа голову высоко и гордо.

Марк резко развернул коня и, сдерживая закипающее бешенство, поехал за отрядом.

Ехали они долго и в гробовом молчании. Лишь Сакрум и Малвар впереди о чем-то переговаривались. Он догадывался, что его ожидала битва, быть может, не столь героическая, судьбоносная, как ему тысячи раз представлялось в его мальчишеских мечтах. Должно быть, эта битва будет всего лишь уличной потасовкой самого низкого пошиба, но Марку еще никогда не приходилось становиться живой мишенью для оголенной сабли, и ему еще никогда не приходилось пронзать саблей еще горячую живую плоть.

Отряд рысцой въехал в город, нарушая пронзительную тишину ночи. Огонь в окнах давно не горел, люди мирно спали, а шамширцы чёрными призраками ворвались в покой улиц. Вскоре они доехали до высокого дома с черепичной крышей и флюгелем, изображающим кошку с изогнутой спиной, и притаились в его тени, выжидая.

— Что мы должны делать? — тихо спросил Марк рядом застывшего Валефора.

— Следить, чтобы ни штыки, ни пули не достали Сакрума, — коротко ответил тот. — А если будет время, подумаешь и о своей сохранности.

Вдруг Хаган выпрыгнул из укрытия и перебежал на другую сторону улицы, скрывшись в тени дома. Выждав несколько мгновений, он махнул рукой, и к нему присоединились остальные.

— Басил! — тихо позвал Марк, раздражаясь все больше. — Я уже понял, что вы хотите что-то украсть. Скажи же, что именно!

Великан хмыкнул, указал в другой конец улицы и пробасил:

— Видишь тот дом, малёк? Там спрятано то, что должно быть нашим.

Марк пригляделся и презрительно фыркнул, полагая, что его разыгрывают:

— Это же простая вшивая кузница!

— Малвар унюхал там золото. Много золота. Этот старый пройдоха, хозяин кузницы, получил хороший заказ и намерен его выполнить.

— Но почему именно эта кузница?

— Надо свести старые счеты с ее хозяином.

«Принц Карнеоласа рискует жизнью ради того чтобы обокрасть кузницу в маленьком, Богом забытом городке где-то на западе Заземелья!» — подумал Марк и ни к месту развеселился.

Они продолжали перебегать от дома к дому, будто трусливые щенки, приближаясь к заветному дому. И чем ближе они к нему подбирались, тем меньше Марк понимал, что он здесь делает. Это была обыкновенная кучка разбойников, низких, подлых, жестоких и свирепых. И его принуждали вести себя подобно тому, как ведут себя они — красться, будто падальщики, а после нападать, как хищники, самые трусливые из них.

Вскоре они добрались до дверей. Хаган без труда сорвал замок, и кузница открыла им свои объятия.

— Ищите вход в погреб, — коротко приказал Сакрум, и шамширцы полились внутрь подобно безудержному потоку горя, мора, войны, крови и других бедствий.

Марк молился, чтобы никто не проснулся этой ночью, чтобы никто не стал мешать им. Он хотел вернуться в Архей, жениться на Ишмерай, уехать с ней подальше от дворца и любить ее до конца своих дней. Он никому не желал зла и никого не хотел убивать. Никогда.

Малвар поднял светильник повыше. На стенах висели странные мечи с необычайно узкими клинками, печь спала крепким сном, наковальня сияла мертвым блеском. Кузнец отдыхал, работа остановилась на ночь.

В кузницу влетело несколько хорошо вооружённых мужчин, а среди них самый свирепый — должно быть, хозяин кузницы, — размахивал мечом с невообразимо узким клинком. Размахивал бешено и неуклюже. Он был пьян, но ему хватило трезвости и ума, чтобы, не производя шума, позвать на помощь друзей или соседей.

Марк вступил в битву, и все сомнения, все горькие мысли его стали прахом — он позабыл, что жизнь — самое ценное, что есть на земле, что убийство — смертный грех, что сам он на стороне разбойников, самых жестоких и беспринципных. Он позабыл о чести и отваге, позабыл, что еще минуту назад глубоко презирал тех, на чьей стороне теперь сражался. Он помнил лишь о том, что враги, защищая честь кузницы, могли зажать их в угол, и тогда он более никогда не увидит Архей, отца, брата и своей красавицы Ишмерай.

Кровь ударила ему в голову, и он почувствовал злобу на тех, кто им противостоял, на тех, кто противостоял его свободе, на Сакрума, Малвара, на всех шамширцев и на весь Зараколахон. Он с яростью отбивал ловкие удары одного из врагов.

Но вдруг случилось необъяснимое — еще мгновение назад его враг ловко нападал, но через секунду хватался за свой живот, из которого морями лилась кровь и внутренности. Одол так ловко и бесстрастно зарезал этого мужчину, что Марк в первые мгновения не мог понять, что произошло.

Он отпрыгнул от корчащегося, зарезанного, будто свинья, человека, и растерялся. В кузнице стоял оглушающий шум, тусклый свет мелькал, сбивая с толку. Марк более не мог собраться. Человек все еще стонал, но все тише с каждым мгновением, заливая пол кровью, наполняя кузницу тяжелым запахом смерти.

— Что ты делаешь, малёк?! — услышал он рык Басил. — Не стой! Сражайся!