Наследники СМЕРШа. Охота на американских «кротов» в ГРУ

К сожалению, внешняя контрразведка (бывшее Управление «К» ПГУ КГБ. — Прим. авт.), которую одно время возглавлял сбежавший в США генерал, а если проще и точнее — предатель Родины и агент ЦРУ Олег Калугин, не зафиксировала никаких подозрительных моментов в поведении Полякова за две служебные командировки в США.

А, как известно, основной объем предательской работы «Бурбон» провернул за рубежом во время своих длительных командировок.

В то же время от одного из агентов военной контрразведки КГБ поступило настораживающее сообщение о том, что после отъезда Полякова из Бирмы сразу же убыл в США и установленный разведчик ЦРУ Алвин Капуста, специализировавшийся по работе с русскоговорящим контингентом. Это был, конечно, косвенный признак, однако только в совокупности с рядом подобных симптомов он мог представлять серьезный оперативный интерес. Это насторожило оперативников.

В тот период у военных чекистов, обслуживавших ГРУ, в производстве было немало дел оперативного учета. Именно с признаками возможной причастности к работе на иностранные разведки.

Как говорилось, «мелочь» отодвигалась в сторону разбирательства их уровнем ниже, — изучалась она по сигналам или отправлялась вовсе в «накопители», чтобы при необходимости со временем снова возвратиться к ним.

Однако начальство помнило отдельные подозрительные признаки и не раз указывало оперативному составу, обслуживающему подразделения, в которых служил полковник Поляков, на необходимость держать офицера на постоянном контроле. Но одно слово сказать — держать на контроле, а другое — сделать эффективным сам контроль.

Так вот весомых признаков, чтобы обосновать заведение дела оперативного учета в рамках ДОР (дело оперативной разработки. — Прим. ред.) на Полякова, у контрразведчиков в то время не было, а значит, и отсутствовали соответствующие механизмы действенного контроля за его поведением как на службе, так и в быту.

Кстати, это ответ писакам «четвертой власти» на облыжное обвинение военных чекистов 70-х — 80-х годов в частых нарушениях социалистической законности. Внутриведомственные приказы были сориентированы на законы, и они четко выполнялись всеми без исключения сотрудниками. Без достаточного основания нельзя был применить даже «прослушку», не говоря уже об использовании наружного наблюдения или каких-либо других острых оперативно-технических мероприятий.

Глава 10 Первая командировка в Индию

В начале 1973 года Поляков с семьей вылетел в Дели на должность военного атташе при посольстве СССР в Индии. Одновременно он исполнял обязанности оперативного руководителя — резидента ГРУ. За время службы и «работы кротом» в центральном аппарате ГРУ в Москве Поляков собрал приличную «корзину товара», которую предполагал облегчить не сразу. Он решил порциями продавать все то, с чем приехал в новую страну. Поляков тут же на месте провел разведку боем. В один из жарких мартовских дней, какие часто бывают в этой южной стране, чуть ли не на первом представительском приеме в разговоре с военным атташе посольства США в Индии полковником Кингом советский военный атташе без стеснения спросил:

— Господин Кинг, скажите, когда представители ЦРУ восстановят со мной оперативную связь?

— Я думаю, что специалисты вас не забудут, а срочную информацию можете передать мне сейчас. Я ее передам по своим закрытым каналам вашим друзьям из ЦРУ, — с улыбкой заметил американец.

— Нет, лучше я подожду специалистов. — Довольный Поляков широко улыбнулся и направился к «шведскому столу» с яствами и за фужерами с градусами.

— Как знать, — проскрипел Кинг. — Кто что ищет, тот обязательно в конце концов найдет.

— Согласен, господин Кинг.

А про себя Поляков подумал: «Дураки помогают усложнять мир».

Ждать долго не пришлось…

В июле 1973 года в Дели прибыл сотрудник ЦРУ на «крышевую» должность — первого секретаря американского посольства, — Пауль Лео Диллон. На очередном банкете произошло так называемое «знакомство на людях».

О новом знакомом американце Поляков умышленно рассказал своим сотрудникам, жене, сообщил в Центр и снова, как это было в Бирме, попросил санкции на изучение «перспективного» кандидата на возможную вербовку. «Смелость» Полякова в работе с янки в Центре была объяснима его «богатым разведывательным опытом», высокой профессиональной подготовкой и железной оперативной дисциплинированностью.

«Добро» из Москвы вскоре поступило с припиской одного из руководителей советской военной разведки:

«Изучение Диллона санкционирую с целью выхода через него на других сотрудников посольства США. Подпись».

В переписке с Центром и разных оперативных отчетах Диллон проходил под псевдонимом «Плед».

Первый рабочий контакт агента с разведчиком прошел на рыбалке, устроенной американской стороной, где «Бурбон» передал часть собранных еще в Москве сведений по новой структуре центрального аппарата ГРУ и организационным изменениям в системе Министерства обороны СССР.