Наследники Тьмы (СИ)

Белый лист! Костя уже принялся его осваивать. Недели полторы как… сообщения, звонки, эсэмэски… Пересекались несколько раз, но так, по делам скорее, по необходимости.

А сегодня она наконец согласилась с ним по-настоящему встретиться. Они это не обсуждали, но Костя считал, что идёт на свидание.

Махнув рукой в ответ на Верино приветствие, он вышел из клуба на улицу. Достал телефон и долго смотрел на дисплей, но звонить отцу так и не стал. Может, завтра?.. Уж больно тяжёлый сейчас у родака период: сын — жив-здоров, но отнял у него всё! Да ещё как — обманул, использовал, подставил!.. Заявлял, что хочет быть рядом, а сам просто взял и лишил бессмертия, власти, могущества — нагло, без спросу, сыграв на отцовской любви, как на балалайке, — можно такое простить, вообще, в принципе?..

За тот краткий миг, когда «пузырь» с чёрной кровью Кафтырёва лопнул, Костя успел почувствовать, каково это — быть готовым влиться в Крылатую Тьму: он мог убить за это, уничтожить всех и вся, если б его суперлампочная сущность окончательно сдала позиции! Но она не сдала, хоть и отступила… и в этот момент он не просто хотел стать чернокровым — он этого жаждал!.. и если б не вспышки лампочного просветления, не Вера… не ключ праотцов… Костя зажмурился, прогоняя воспоминания о сладком шёпоте Тьмы у себя в голове, о наполнявшей его безудержной чёрной силе — тьфу, блин, зараза! — бедный предок! Каково ему было всё это потерять? — жуть просто!..

Ну да ладно, что ж теперь делать? переживёт как-нибудь, перестроится… Чёрной крови-то в нём нет уже, одни воспоминания только об её возможностях и остались — обычные человеческие воспоминания…

И здоровье тоже вроде идёт на поправку. Костя был в больнице вчера: к отцу заглянул — тот спал, что даже обрадовало: не был всё-таки он готов ещё к разговору… Из палаты тихонько вышел и — к врачу: что там, мол, как? Оказалось, нормально вроде… как лечить не знают, поддерживающая терапия только, диета высококалорийная, капельницы… Анализы всё время берут в надежде разобраться, что случилось, да без толку, конечно. Ничего они не поймут. Ну и пофиг — он всё равно выздоравливает! Через неделю, может, даже уже и выпишут…

То-то журналюги на него снова набросятся, чтоб они провалились! Такую пургу о непонятных смертях в пансионате «Вторая жизнь» несут, дичь жуткая! Передачи целые захреначивают… про выжженное сердце Лявис и глаз Кафтырёва, выкрученный вместе с частью мозга, что всё это, судя по окружающим тканям, много месяцев назад сделано, и живыми они ходить по пансионату никак не могли… чудеса и мистика, высшие силы, низшие силы и всякая разная хрень…

К самому Косте тоже привязывались, но он сказал, что восемь лет отца не видел, во «Второй жизни» никогда не был, не знает вообще ничего, ну и отлипли, в конце концов, чего ж с него взять? В пансионате их с Верой и остальными никто не видел, ведь Костя мог тогда всё! — он горько усмехнулся. — Невидимки так невидимки — какие, блин, проблемы? А после нейтрализации — Белкина их в своей машине по-тихому с территории вывезла, и привет!

В общем, знали о них только бывшие чернокровые из подвала медкорпуса, но эти-то вряд ли проболтаются, нафига? Что они, про похищение и тюрьму будут рассказывать? Нет конечно, так что легко отделались, можно считать.

В отличие от отца: вот его-то точно долго ещё пытать будут в полиции, что да как. Смерти Лявис и Кафтырёва хоть ему не пришьют, это понятно уже, а вот про подвал спросят, и не раз, можно не сомневаться… Только не докажут они ничего… ну построены камеры, и чего? Никто из гостей там не сидел, бывшие чернокровые из службы безопасности будут молчать, а остальные… Такие, в ком чёрной крови было мало, всякие там спящие, например, нормально продолжили жить и вообще ничего не поняли. Те, в кого её залили срочно и массировано, не успели с ней толком сродниться, так что… будто гриппом с высокой температурой несколько дней болели и кошмары всё время видели — теперь вот слабость только осталась, но скоро пройдёт.

И папа тоже поправится. Отойдёт… жить станет нормально, денег у него дофига — они там, в пансионате своём, лопатой гребли, надолго ему хватит, не пропадёт. А то, может, и на работу какую устроится — спец всё-таки, генетик…

Вздохнув, Костя достал наушники и открыл свой любимый плей-лист. Спустя полторы песни кто-то тихонько тронул его за плечо.

— Привет, Вер! — он вынул наушники и убрал вместе с телефоном в карман.

— Привет, чего-то ты рано! мы ж на восемь договаривались?

— Да я как освободился, сразу и поехал… Давай понесу? — он взял её сумку и повесил себе на плечо.

— Ну? — нетерпеливо спросила она. — Как с дядей прошло?

— Нормально, — кивнул Костя. — С завтрашнего дня возвращаюсь к работе. Дядька даже не ругался совсем, представляешь? Сказал просто, чтоб завтра приходил, да и всё!.. — он нахмурился. — Жалеет, наверное.

— Дядя? — удивилась Вера. — Тебя жалеет? С чего бы?