Наследники Тьмы (СИ)

В самом дальнем конце подвала медицинского корпуса располагался отдельный отсек с кабинетом «дополнительной релаксации» и всегда запертой, неприметной дверью в коридор, ведущий прямо в Зал. Там чернопёрые полулюди всегда собирались, чтобы обсудить дела, а заодно расслабиться и позволить чёрной крови сместить восприятие. Они называли это тёмным зрением. Несколько особенных вдохов, и их души будто расправлялись, скидывая неудобное и тесное маскировочное облачение.

Птенцы Тьмы ныряли под крыло матери, чтобы почувствовать её родное присутствие, и тогда всё вокруг представало в совершенно ином свете.

На огромном дубовом столе в центре зала лежал обугленный Женя Морозов, а вокруг стояли, открыв своё тёмное обличье, Кафтырёв, Лявис и Десятов.

— Ну, и что, чёрт возьми, это такое было?! — взревел Кафтырёв чуть ли не в ухо Анне, которая, морщась от смешанной вони жжёного пера и горелой плоти, осматривала Илью и аккуратно залепляла чёрной паутиной рассечённую на плече и груди кожу.

— Девчонка, Роман Филиппович!

— Да я видел, что девчонка! — доктор грязно выругался. — Ты мне скажи, кто она?! Как она попала в наш коридор? Почему могла действовать в крыле Тьмы и исчезла оттуда, оставив твою сеть пустой?!

— А огненный клинок? — наблюдая за манипуляциями Анны, вопросил Илья. — Это вообще, что? Объясните мне: что это, на хрен, такое?

— Понятия не имею, — пожала плечами Лявис.

— А кто? кто имеет?! — продолжал беситься Кафтырёв.

— Он! — Лявис указала на обугленный труп. — Он точно знал. Но из-за этой суки с клинком так и не успел нам ничего рассказать!

— Значит, надо самим выяснить, кто она! — прорычал доктор и, цокая когтями, двинулся в противоположный конец зала, где над полом возвышалась длинная и узкая — сантиметров десять, деревянная скамья. — Вопрос, как?

Он запрыгнул на скамью и уселся, словно огромная чёрная курица, обхватив сиденье птичьими лапами и свесив по бокам руки. Переводя взгляд с одного подручного на другого, Кафтырёв принялся задумчиво барабанить по насесту человеческими пальцами.

— Телефон! — осенило Десятова.

Он подобрался, успокаивая чёрную кровь, и сменил тёмное зрение на обычное. Доктор с явной неохотой спрыгнул с насеста и тоже «откинул чёрное крыло матери-Тьмы», а следом и Лявис сделала то же самое.

Перья исчезли, тела скрыла одежда, а лица обладателей чёрной крови стали полностью человеческими. Илья залез под рубашку, прощупывая плечо и грудь: внутри болело, но снаружи кожа была гладкой и целой, чёрная паутина и запах палёного тела пропали. Зал тоже изменился, превратившись в светлую комнату, где вместо насеста стояла длинная узкая скамья на металлических подпорках и с обитым дерматином сиденьем, а на стоявшем в центре большом металлическом столе лежал мёртвый Женя Морозов, в джинсах, футболке и кроссовках. Здесь, в обычном мире, любой врач определил бы, что парень умер от внезапной остановки сердца.

Десятов принялся шарить у него по карманам.

— Чёрт! — выдохнул он, обнаружив разбитый экран. — Не фурычит…

— Рано паникуешь, может, он и фурычит, аккумулятор просто сел, — предположила Лявис. — Давно мы чёрную кровь так не возбуждали — в коридоре, вон, все лампы перегорели.

— Думаешь? — оживился Илья, оставив безуспешные попытки активировать смартфон. — Ладно, зарядим, посмотрим, если работает, можно будет узнать, что у него там за контакты… глядишь, в них и девица эта найдётся…

— Если он не запаролен и не зашифрован, — протянула Анна.

— Ну, не зашифрован, это точно, — отмахнулся Десятов. — Зачем ему это? Пин-код если только, да и то вряд ли…

— Ладно, завтра постараюсь найти спецов, пусть разберутся и вытянут из него всё что можно, — закрыл эту тему Кафтырёв, убирая телефон себе в карман. — Скажите лучше, куда нам теперь труп девать?

— Морозов — был человек одинокий, к тому же пьющий, — отметил Десятов. — Я потому его сюда и пригласил: мать умерла давно, сестра и отец — в прошлом году, вот после этого он, видно, и запил. Работы лишился, девица, что с ним иногда спала, его бросила, зол на весь мир, весь в тёмных пятнах, состояние для посева — прекрасное! Друзей давно растерял и последние пару месяцев вообще ни с кем не общался, так что искать его точно не будут.

— Тогда в лесу закопаем, да и всё, — согласился доктор. — Китайцу с Приколистом поручу — не впервой.

— А Белкина? — растянув губы в тонкой улыбке, напомнила Лявис. — Она Морозова любит, вы сами слышали! Да он сказал, что бросает её, но… поверьте мне как женщине — она всё равно будет его искать, а тут ещё — внезапное увольнение, причём ни с того, ни с сего! О нет, она этого так не оставит: писать везде будет об этом, ещё и проверки «Второй жизни» от властей добьётся.

— И что ты предлагаешь? — мрачно осведомился Роман.

— Вы дали указание уволить её завтра, когда она на работу явится, так?

— Ну да. Велел добиться, чтоб по собственному желанию написала.