Наследники Виннету

— Тогда… тогда я умру… с радостью… — Последние слова он только прошептал.

Зебулон лежал тихо, но его закрытые веки подрагивали. Вдруг он открыл глаза, приподнялся на локте, взглянул на рыдающую Душеньку и спросил, как мне показалось, совершенно спокойно:

— Вы плачете, миссис Бартон? Я счастлив! — Он улыбнулся и из последних сил прижал ее руку к губам.

— Прочтите потом имя под моей звездой Виннету! — попросил он, застонав от боли.

Она кивнула в знак согласия.

После короткой паузы он продолжал, но уже тише:

— Вы думаете, что… мой отец… он спасен?

— Думаю, что да, — ответила она.

— Тогда… слава Богу… все это не зря… не зря…

Силы покинули его…

— Неужели все это должно было произойти? — всхлипнула Душенька, взглянув на меня.

— Нет! — ответил я почти гневно.

— Этого не должно было быть, — подтвердил Олд Шурхэнд с горестным вздохом. — Мы могли избежать такого исхода! Но оказались слишком безрассудными. Это наша вина.

— Как и в прежние времена, — не смог воздержаться я от упрека. — Что же теперь? Вы полагаете, с заговором рабочих покончено вместе со смертью их вожака? А не заставит ли его смерть выступить их еще раньше?

— Хм, — смущенно пробормотал Олд Шурхэнд, глядя на Апаначку. — Все может случиться. Что делать?

Они переглянулись, но не нашли ответа на вопрос.

— Сколько времени нужно, чтобы дюжина ваших найини-команчей была здесь? — осведомился я.

— Если их поведу я, то самое большее — четверть часа, — ответил Апаначка.

— Пока еще никто не знает, что здесь произошло. Рабочих нет, они в каменоломнях и у водопада. Приведите верных людей, которые уберут Черномазого и на некоторое время спрячут. Потом распустите слух, что он застрелил во время ссоры братьев Энтерс и в страхе перед наказанием сбежал. Рабочие растеряются и успокоятся.

— Это мысль! — согласился Олд Шурхэнд. — Скорее приведи людей!

Команда относилась к Апаначке, который тотчас погнал своего жеребца и уже через десять минут привел команчей. Они привязали тело Черномазого к лошади и увезли его, а двое остались охранять трупы братьев.

Душенька находилась в глубоком потрясении, и я поторопился вернуться с ней в замок. Лишь во второй половине дня, немного успокоившись, она смогла возобновить свою работу с услужливым инженером. После ужина мы спустились к месту празднества вместе с Хранителем Большого Лекарства и Молодым Орлом.

Тателла-Сата обсудил со мной все, что было необходимо, и дал указания своим людям. Рабочие должны были оставаться у памятника. Зрителям выделялась площадь перед фигурой, которая могла вместить несколько тысяч человек. Она простиралась до двух Утесов Дьявола, занятых старшими и младшими вождями. Между рабочими и зрителями выставили тройной ряд вооруженных револьверами Виннету, готовых в любую минуту отразить нападение рабочих, если тем вдруг вздумается действовать по плану Черномазого и его союзников вождей.

В течение дня к горе Виннету прибыло несколько караванов, которые доставили провиант и паломников, предвкушавших счастье узреть освещенную фигуру любимого ими Виннету. «Зрительный зал», был, так сказать, забит до отказа.

Вожди, как я уже говорил, расположились на Утесах Дьявола. Напомню, что слева от проезжей дороги располагались два Утеса, справа — тоже два. Если их пронумеровать, то получится, что слева были Утесы Дьявола первый и второй, а справа — третий и четвертый. Первый Утес сообщался с третьим, второй Утес — с четвертым. Тот, кто находился на первом, слышал, что происходило на третьем, кто — на втором, все, что говорили на четвертом. И наоборот: звук с первого шел на третий, а со второго — на четвертый. Естественно, я хотел услышать, что скажут четыре враждебных нам вождя и их союзники, поэтому приказал разместить их на третьем Утесе, в то время как мы занимали первый. Они, конечно, тоже могли услышать нас, но мы прекрасно это знали и разговаривали очень тихо. Второй Утес оставался не занятым никем.

Когда мы появились, место празднества было освещено весьма скромно. Нам освободили проход на первый Утес. Именно здесь, у его подножия, находился тайный вход в пещеру. Все дружественные вожди были тут, даже стодвадцатилетний Ават-Ниа. Я попросил их, чтобы они не поднимались пока на Утес, а расположились у его подножия. Индейцы сделали как я сказал, хотя и не понимали, в чем истинная причина моей просьбы. Я поспешил посвятить их в тайну Утесов. Говорили вполголоса, прикрывая рот ладонью. Я сообщил им, что отправляюсь на переговоры и что теперь они услышат все, о чем я буду говорить с враждебными вождями.

Третий Утес был полностью окружен вооруженными «Виннету». Я распорядился, чтобы они никого не выпускали без моего разрешения. Потом поднялся наверх.

— Олд Шеттерхэнд! — воскликнул старый Тангуа, первый увидевший меня.

— Ты не ошибся, — ответил я. — Я иду сообщить вам кое-что важное, чтобы вы не ждали напрасно. Знаете ли вы, что Черномазый, ваш союзник, бежал?

— Знаем, — ответил То-Кей-Хун. — Но он не наш союзник.