Наследники Земли

Грезился разговор с Юэем, что произошел между ними еще до его ухода на «Мантиссе-А». Воспоминания казались совершенно отчетливыми. От чужака исходил едва уловимый запах оливок, смешанный с каким-то химическим, но не слишком агрессивным ароматом. Голова Юэя напоминала цилиндр, завершенный сверху чем-то вроде купола. Выражения отображались на его лице черными и белыми листками, двигавшимися туда и сюда, формируя совершенно симметричную картину. Разговаривая, он мог одновременно использовать два дыхательных горла, передавая за счет биения частот более насыщенную звуковую картину, чем при использовании одного только тембра.

— Сколько тебе лет, Юэй? Надеюсь, тебя не обидел мой вопрос.

Его голова наклонилась, обращая лицо к собеседнице.

— Мой возраст/почему ты спросила?

— Мной движет любопытство, — сказала она, вспоминая первого из увиденных ей Юлов/Гоэлов.

Прозванный захватившими его людьми «Чарли», он умер в заключении у Эксфорда. Вскрытие обнаружило довольно значительные отложения на сосудах и рубцы на нервных окончаниях, свидетельствовавшие у людей об очень солидном возрасте. «Возможно, ему несколько веков», — сказал тогда Эксфорд. Оказалось, у Фрэнка достаточно запасов инопланетного генетического материала, чтобы накопить свидетельства высочайшего уровня их биотехнологий, включавших средства борьбы со старением.

— Продолжительность жизни Юлов/Гоэлов не совпадает с жизнью человеческой/риилов. Боюсь, что тебе не понять.

— Не понять что? Ты рождаешься, ты живешь и, наконец, рано или поздно умираешь. И насколько же тебе трудно определить, как много единиц времени прошло с момента собственного рождения?

— Это действительно трудно, поскольку концепция рождения/идентичностиу двух наших видов сильно разнится. Я вовсе не независимый индивидуум — как вы это понимаете, — чтобы/ужеизмениться.

— Мы сами изменились, — возразила Тор. — И разве изменение — это не сама жизнь?

— Только до тех пор, пока ты рассматриваешь свое существование как конечное — от рождение/телодо смерть/ тело. Какая-то часть меня/насстарше, чем остальные. Я/ Юэй не есть то же самое, что представляло собой рождение/тело. Чем в таком случае мог я/мыизмерить наш/мойподсчитанный суммированием лет возраст?

— Я не знаю, — ответила она, жалея о своем опрометчиво заданном вопросе. — Послушай, это простое любопытство.

Юэй немного подумал и затем, глядя на нее с выражением сочувствия, произнес:

— В единицах измерений, принятых Кэрил/Хацис, я родился примерно 400/86лет назад.

Тор полагала себя готовой воспринять что-то вроде этого, однако, услышав реальные цифры, поразилась им, уязвленная до глубины души. Она разговаривала с существом, прожившим в десять раз дольше, чем она сама — более старым, чем сама программа освоения космоса, появившимся на свет до рождения большинства земных государств и самого языка, на котором они разговаривали.

— И ты помнишь столь давние времена?

— Есть воспоминания о том времени — мои/не моисобственные, — ответил он, несомненно, испытывая проблемы в передаче смысла того, что намеревался сказать.

— Я был не совсем я/скорее другой. События/памятьпроисходили с кем-то еще. Они не представляютт мне/наминтереса — кроме как источник мудрости/опыта ощущений.

— Хочешь сказать, что не испытываешь эмоциональной связи с собственными воспоминаниями?

— Это не то, что я сказал — имелось в виду иное. Моя память содержит записи эмоций.

— Тогда как ты можешь оставаться изолированным от них? Разве не грустишь, вспоминая нечто грустное? Или остаешься холодным, вспоминая моменты счастья?

— Испытываешь ли ты грусть — ту, что испытывает существо, рассказавшее тебе о своих печальных воспоминаниях?

— Такую же точно? Конечно, нет. Но я…

— Потому что переживание личное чувство/не событие. Ты за рамками/не связана. У нас именно такая ситуация. Мы не связаны. Наши прошлые личности ушли/ миновали.

Тор кивнула, хотя по-прежнему недоумевала, как уловить смысл в извивах того, о чем только что рассуждал Юэй.

— А раз вы связаны лишь таким путем, как можете проживать жизнь — день за днем? Что, если, скажем, ты проснешься утром и не почувствуешь себя новым существом, а твое прошлое «Я» уже отчалило? Что, если твое старое «Я» вообще не захочет уйти?

— Зачем же мне противиться изменению? А ты — возражаешь ли против роста новых клеток кожи, защищающей твое тело? Можешь ли ты взять и остановить выпадение или рост волос?

При этом воспоминании Тор улыбнулась в темноте. Было бы тяжело объяснить Юэю, что хотя люди уже совершенно переменились — на клеточном и психологическом уровнях строения, — они по-прежнему видят в себе те же личности, что и раньше.

Она так и сказала Юэю: