Наследница Бабы-Яги (СИ)

Ладно! Душ — освежаем мозги и выкидывает из головы всякие глупости. Может, у меня психоз? Шизофрения?

Едва тёплые капли ответов не дали. Даже пятнадцать минут вниз головой пока намывала волосы — и те не помогли.

— Рмяу, — донеслось из кухни.

— Подожди! — крикнула коту, накручивая полотенце вокруг головы. — Нет, надо переставать ему отвечать. Он же не понимает всё равно…

— Рмяу-мяу-мя? — в проёме показалась голова Кота. Он окинул меня своим зелёным взглядом и — клянусь! — одобрительно пошевелил усами.

— А ну отвернись! — рявкнула. Кот фыркнул и покинул дверной проём.

Всё, с открытыми дверями я больше не купаюсь.

На кухню шла недовольная. Кот ведь и правда со странностями. Ладно, во сне — могу понять, пусть хоть заговорит, я правда не удивлюсь, но сейчас-то что?

Хотя причём здесь Кот, если это у меня крыша подтекает? Ходит себя, пушистый, не трогает никого, а я на него наговариваю.

Идиотка.

Кот увлечённо хрустел кормом, а я постаралась не думать о глупостях. Не думать не получалось, но завтрак скрашивал настроение. Сегодня я займусь подвалом! Нужную дверь я уже обнаружила на полу чулана, надо только собраться с силами, взять ведро, веником снарядиться. В общем, уборочка. У-бо-роч-ка.

Прежде, чем заняться подвалом, придирчиво изучила дом. Чисто. Странно. Решила провести следственный эксперимент и ничего не протирать сегодня. Может, это потому, что дом деревянный, пыль не собирается? В общаге каждый день приходилось намывать, особенно подоконник, а тут — даже с открытым окном на подоконнике ни песчинки. Вот что значит дом на природе! Ну, почти на природе.

В подвал спускалась со всем бесстрашием. Ну что я там увижу? Крыс да слизняков? Насчёт первых сомневаюсь — были бы, уже бы услышала сто раз, а вторые?.. Ну, после того как я насобирала их целое ведро и подкинула в кровать одной засранке… В общем, я с ними на короткой ноге.

Спустилась, поправила косынку и провела рукой по ближайшей стене. Повезло — сразу же нащупала выключатель. Щёлк — и от самой двери начали разгораться светильники.

Я огромными глазами смотрела на то, как один за другим вспыхивали всё новые лампы. Дальше и дальше, освещая просто огромное пространство.

Подвал был под всем домом. Без дополнительных комнат, коридоров или каких-то занавешенных углов. На стенах — стеллажи с банками, книгами, коробками. Я с ужасом поняла, что никто не удосужился накрыть здесь всё покрывалами, а потому мне придётся долго и упорно намывать каждую щель.

Хотя кое-что всё же было накрыто. От двери до дальней стены попарно стояли какие-то полки, накрытые белой тканью. Недолго думая, подошла к ближайшей и сняла полотно. В воздух взвилась пыль и медленно осела на стекло стеллажа.

— Как в музее…

На деревянной тумбе под квадратной стеклянной крышкой лежали гусли. Сверху прямо на них светила лампа, позволяя рассмотреть во всех подробностях. Деревянные, наверняка древние, они и правда были похожи на музейный экспонат.

Под следующим полотном на точно такой же тумбе со стеклянной крышкой лежал золотой медальон в виде солнца. Кажется, Лияна Прохоровна была коллекционером. Славяноведом-коллекционером. Интересно.

Что-то звонко упало, и я вся подскочила, схватившись за сердце. Повернувшись к источнику звука, увидела Кота. Он стоял на столе у дальней стены, приподняв одну лапку, и виновато на меня посматривал.

— Чтоб тебя, я чуть коньки не отбросила!

Подойдя к нему, подняла то, что он уронил. Какой-то зажим, кажется, держатель для колбы. Впрочем, колбы тут тоже имелись — в одном из ящиков стола. Колбы, колбочки, банки. На самом столе — спиртовка, что-то похожее на переносную плиту, котелок. Снова какие-то травы, кусочки деревяшек. Много всякой всячины.

Кот спрыгнул на пол и пошёл изучать остальные углы. Я только понадеялась, что больше он ничего не уронит, а то поседею.

Пробежалась глазами по книжному стеллажу, и взгляд зацепился за корешок с надписью «Фотоснимки».

Любопытство перебороло неловкость, возникшую от того, что я собиралась заглянуть в чужую личную жизнь. Но, может, не такая и чужая? Всё же почему-то именно я стала наследницей предыдущей хозяйки дома.

На первой же странице было два снимка — молодая женщина на вечеринке. Короткое платье, судя по взглядам окружающих — преступно короткое для того времени, бокал с чем-то светлым, широкая улыбка и взгляд куда-то в сторону. Девушка была блондинкой, кажется, и весь её образ напомнил мне о Мерлин Монро — этот лисий взгляд, стрелки и томность в каждой чёрточке.

На втором фото, видимо, тот же день, девушка, прижав палец губам, словно говорит фотографу: «Тс-с». В нижнем углу страницы дата — 01.01.1927.

Может, это мать Лияны Прохоровны? Заинтересованно листнула дальше — блондинка в обществе других девушек. Она же на мотоцикле, очень похожем на тот, что в сарае. Компания каких-то юношей. Фото с пикника. Экспедиция. Костюмированная вечеринка. Юноша играет на гуслях, кажется, тех самых, что находятся под стеклом сейчас.