Наследница Бабы-Яги (СИ)

— Ну, Гошей называйте, — представился местный.

— Так вот, Гоша, что у вас там, все — упыри?

— Не только, конечно, но большинство. Есть и другие города, где людей поболе будет, но наш — упырий. У нас и волкодлаков немало, заезжают некоторые, да остаются. А вы вообще кто?

— Мы — с земель Яги, нам нужно встретиться с Кощеем по одному важному делу, — опередив всех, сказала.

— По какому такому?

— А тебе-то что? — вскинула бровь.

— Дак если провожать надо, то и знать зачем — тоже надо.

— Вот, — не стала ломаться и выставила вперёд Черепа. — Это — Череп. Его душу нужно отпустить.

Череп кивнул.

— Дело благое, — Гоша почесал подбородок, и я заметила, что это первый бритый местный. Остальные все, хоть с бородой, хоть с бородёнкой, но ходят, а у этого, вон, голые щёки. Глаза жёлтые, волосы чёрные, кожа — розовая вопреки всем россказням. На трупа вообще не похож. — Ладно, идём. Только этому, — он кивнул на Алека, — скажите, чтоб драться не лез. Это я, может, не ожидал, вот и не перегрыз ему глотку сразу, а другие теряться не будут. И я уже всех предупредил. Так что без глупостей.

Он развернулся и пошёл вперёд. Я — за ним, остальные — за мной.

— Как это — предупредил? — спросила у Кота шёпотом.

— У упырей — этого, конечно, в книжках ковенских не пишут — связь особая. Как у дельфинов.

— Эхолокация?

— Что-то вроде. Они шипят по-особенному, свои слышат за многие километры.

— Вас я тоже слышу, — бросил Гоша, хотя, казалось бы, шёл далеко впереди. — Наше строение получше человеческого: слух, зрение, обоняние, осязание, — всё развито сильнее. Да даже голова лучше соображает. В нашей школе упырята на раз-два запоминают то, что человеческие дети днями учат.

Хвастался. И не врал.

Посмотрела на Алека. Ну? Мир рушится? Уже на моменте «разговаривающий упырь» у него должен был мозг перекрутиться, а тут и город целый, и школы, и память лучше человеческой.

— Что ты смотришь так? — сказал Алек устало. — Я был не прав. А может и прав. В Нави мне ещё не приходилось работать, как и тебе — видеть нечисть Яви. Отличия кардинальные.

— Либо вы, остолопы, дальше своего носа не видите, — добавил Кот.

— Разберёмся. Как вернусь — сразу подниму этот вопрос.

— И тогда «дальше плахи не пойдёшь», — ровно проговорил Петя, вспомнив слова Черепа.

— Пусть попробуют, — и так многообещающе он это сказал, с каким-то огнём в глазах, что мне стало жутко. Не за себя — просто так.

— То есть в Яви нет никаких образовательных учреждений для нечисти? — спросила, на что получила очень удивлённый взгляд. Так, ладно, может, Алек и на пути преодоления стереотипов, но такие вопросы лучше не задавать…

— Вы бы подразделись, что ли, — заметил Гоша, и я успела несколько возмутиться такому предложению прежде, чем Мёртвый лес неожиданно закончился, сменившись изумрудным, горячий, дышащим полынью, летом.

— Охрене-эть, — протянул Петя, я лишь восторженно задержала дыхание. Перемены были столь неожиданными, что я растеряла весь словарный запас.

Лето! Яркое зелёное лето простиралось далеко вперёд. Поле было усеяно пёстрыми цветами, неподалёку пушился лес с яркими красными плодами на деревьях. Пение птиц врезалось в уши, на их фоне даже цикады показались тихонями.

— Вы бы сюда сами вряд ли вышли, — пояснил Гоша. — Мёртвый лес не такой и большой, так — заборчик, но без проводника — плутали бы вы там до скончания веков.

Я передёрнулась. Если бы не Гоша, не знаю, сколько бы мы так ещё бродили. Видимо, пока Кот не вспомнил бы устройство Царства Кощеева.

Сняла ветровку. Под местной рубашкой меня грела водолазка, пришлось отходить в сторонку, чтобы нормально переодеться — парни тактично смотрели в другую сторону, тоже раздевались.

Снимая тройной слой носков, вдруг осознала:

— Слушай, Гоша, — упырь машинально начал разворачиваться, но его остановил Алек, выставив руку на уровне его головы. — Да всё в порядке, я переоделась.

Петя хохотнул. Ситуация правда забавная: в лице его дяди с нами и инквизитор, и нянька, и полиция нравов, и собака цепная, немного бешеная.

— Так это… — чуть не забыла, о чём хотела спросить. — Гоша, а у вас все так одеваются?

Тут и Петя, и Алек, и даже Кот, посмотрели на Гошу так, словно видели впервые. Он весь передёрнулся, даже сжался, подозрительно на нас поглядывая.

— Как — так?

— Ну, как ты. Вот мы одеты в это, — я подёргала на себе крапивную рубашку. — А ты, вон, в футболке, джинсах. В кроссовках!

— Так мы ж не в средневековье!

Почувствовала некоторую обиду. То есть у Кощеев не средневековье, а у меня — точнее у Яг, конечно! — средневековье? Почему это на землях Кощея одежда современная?

— И что, давно у вас такая мода?

— Ну, меняется всё, конечно, но Государь к нам с Яви всякого приносит, вводит в производство. У нас бабы умелые, много лет шьют, кто сто, кто двести, им вот это вот, — он поднял ногу, и покрутил носком кроссовка, — на раз-два склепать.

Петя с интересом присел, вглядываясь в местный кроссовок. Потом нагло обхватил ногу упыря, чтобы поудобнее было рассматривать.

— Ткань и кожа, — вынес он вердикт. — Резины нет.

— Культурная апроприация.

— Петя, твой дядя опять ругается, — заметила.