Наследница чужой жизни (СИ)

Конечно, встречаемся, мой дорогой Мефисто, и только попробуй разочаровать меня. Ответив положительно, Алла ещё некоторое время смотрела на папины потрёпанные тетради.

«Я доведу твоё дело до конца», - прошептала она.

«У памятника Пушкину удобно?»

Алла фыркнула. Ладно, проверим эрудицию.

«Удобно у памятника Островскому в семь»

В ответ быстро – он не успел погуглить - появился улыбающийся смайлик и «жду тебя там, красотка»

«Да уж, разнообразием мужчины не отличаются», - сказала Алла и, пританцовывая, отправилась к шкафу. Сегодня она наденет всё самое сексуальное. И если Мефисто окажется таким же страстным, как на фото, не стоит тратить время на ухаживания.

Глава 28

Это было мучительное путешествие во всех смыслах. Здоровый и больной. Сильный и слабый. Любимый и нелюбимый. Евгения смотрела в окно, , что переоценила себя. Присутствие Александра расставило всё по местам. Она не сможет выполнить обещание и выйти замуж за Григория, пусть он даже граф Воронин. И став его женой, она сможет жить в Петербурге и для неё будут открыты все дома. Образ жизни, который казался Евгении недосягаемым, станет для неё обычным. Но не надо ей этого всего. Для неё на первом месте любовь. Но её никто не любил.

Очень хотелось сойти с поезда. Невыносимо смотреть, как Александр помогает Григорию. Как-то в глазах Гриши промелькнула ненависть, которая тут же погасла, а на светлых ресницах задрожала слезинка. Он тут же отвернулся к стене, отказавшись от обеда. Здесь, в трясущемся поезде, он был ещё более уязвим, чем в госпитале.

Евгении нечем было заняться и после тяжёлой работы госпиталя приходилось очень трудно. К тому же Александр был рядом, только руку протянуть и коснёшься его. Это была та еще мука, она и хотела с ним расстаться и считала часы до расставания.

Но эта ночь была последней. И завтра её официально представят, как невесту достопочтенной семье Ворониных. Евгения всхлипнула и поднялась. Прислушалась. Вокруг спали. Взяла саквояж с вещами. Прошла по коридору в конец вагона. Поезд шёл очень быстро, она потянула на себя дверь, и её чуть не сдуло ветром.

- Нет! – послышалось сзади, и чьи-то крепкие руки оттащили её за талию. – Да что же это такое?!

Поезд качнуло на повороте, и она упала, если бы Александр не поддержал её. Некоторое время они стояли обнявшись, пока Александр не отстранился, вглядываясь в её лицо.

- Женечка, это не выход. Ну что с тобой? – он опять, как в былые времена, перешёл на «ты».

Его глаза были совсем рядом. Его губы. Нет, её разорвет, если она не скажет. Пусть презирает её. Она прижалась губами к его губам, голова закружилась, и она вырвалась из его рук, больно ударилась спиной и выдохнула:

- Выхода нет. Я люблю Вас.

Александр смотрел, не мигая. В глазах растерянность и сочувствие. Но не любовь. Напрасно Евгении казалось, что она ему нравится.

- Я …. даже не знаю, что сказать. Это так неожиданно.

Евгения изо всех сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Какой позор. Как же теперь в глаза ему смотреть. Какой стыд!

- Извините, вырвалось. Я больше не могла. Считайте, что ничего не было. Я пойду.

- Погодите, - Александр нахмурился. – Я ничего не понимаю. Зачем Вы собираетесь замуж? Я видел, как Вы смотрите на него. Вы вовсе не обязаны связывать свою жизнь. Этого нельзя делать из жалости. Вы только унизите его. Исковеркаете себе жизнь.

Евгения, закрыв глаза, чтобы не видеть Александра, чуть раскачивалось из стороны в сторону в такт поезду, обняв себя руками. О чём он говорит? Её жизнь исковеркана с самого начала. Упрёками, презрением, стыдом за её появление на свет.

- Всё это не важно. Какое Вам дело до моей жизни, если вы не любите меня? – спросила она, открывая глаза.

- Давайте сядем где-нибудь и поговорим. И дайте мне Ваш саквояж.

Евгения послушно поплелась следом. В соседнем вагоне нашлись свободные места. Александр сел рядом. Она чувствовала тепло его руки. Оба молчали, поскрипывая, поезд напевал свою ритмичную песню. Ехать бы так вечно, подумала Евгения. С ним.

- Я могу поговорить с …, - сказал Александр. – Не нужно делать из себя жертву.

- Он любит меня, - Евгения промокнула упрямые слёзы платочком.

- Этого недостаточно. У меня есть твёрдое убеждение, что семья не может существовать без любви. Многие живут, конечно.

- Вам не понять! Он единственный человек в этом мире, который меня любит!

Граф Ракитин развёл руками:

- Знаете, я действительно не понимаю. Если вы не любите Григория, какой в этом смысл?

- У вас, к счастью, не было такой жизни, как у меня. И это сейчас не важно. Мне пора возвращаться.

Евгения заставила себя посмотреть ему в глаза. Почувствовала, как ёкнуло сердце. Какой же он красивый. Эти упрямо сведённые брови, крупный нос с горбинкой, подбородок с ямочкой. Ему шла эта трёхдневная ребристость, которая делала его более мужественным. А ещё больше ей нравилась его целостность. Такой не станет размениваться на меньшее, дождётся свою любимую. Не воспользуется чужой слабостью. Только вот непонятно, отчего такому человеку интересна пустышка Калиновская?