Наследница долины Туманов

Они забывают про них, когда те становятся ненужными калеками.

Они насилуют девушек, вытирают ноги 0б их души и сердца, причиняют

физическую боль, наслаждаясь криками и мольбами о пощаде.

Мужчины - звери, что хотят только власти и богатства.

И какую бы маску они ни надевали, какие сладкие речи ни вели, нутро не утаишь.

Глава 41

Всю ночь я ворочалась. Сон был поверхностным и чутким. Засыпая одна в постели,

чётко уловила момент, когда вернулся Каил. Замерев, слушала, как он

раздевается.

Легкий шорох и скрип дверки сундука.

Шаги.

Прохладный ветерок из открытого окна.

Снова шаги.

Матрас за моей спиной сильно продавился, и я тут же оказалась в кольце сильных

рук. Мягкие губы коснулись моего плеча. Горячая ладонь прошлась по бедру,

опаляя кожу. Но вместо удовольствия, я ощутила боль и глубокую обиду.

Не на этого северянина, который позволил мне ощутить, что значит быть

счастливой и желанной. Нет, я возненавидела собственную судьбу.

Я понимала, что ни один мужчина никогда не станет хранить верность такой, как я.

- Амэлла, колючка моя, я слышу эту горечь в твоей душе, - раздалось тихое надо

мной. - Что не так? Я не понимаю, что произошло? Просто скажи? Давай, поговорим

о том, что тебя терзает.

Сжав веки, я продолжала притворяться спящей. Мне было нечего ему сказать.

Не изменяй, не предавай, не смотри на здоровых и красивых, способных

удовлетворить тебя как мужчину.

Будь верен!

Это смешно и нелепо.

Каил молчал.

- Разберёмся, - наконец-то выдохнул он, - наберём девок, а после тебе придётся со

мной поговорить.

Стиснув челюсть, я непроизвольно сжала в кулаке простынь. Мою руку тут же

накрыла его ладонь. Надавив на запястье, он разжал мои пальцы и помассировал

их.

- Спи, - его шёпот обжёг мой висок.

==

Утро. Как я надеялась, что солнце так и не встанет. Но, нет Замок проснулся,

скинул ночную дремоту и готовился принять новых жильцов.

Я сидела у открытого окна истуканом и не сводила взгляда с горизонта. Там вдали

виднелась вереница телег.

Спустя несколько минут, я насчитала девять повозок с людьми и несколько

неизвестно чем гружёных.

Моя сказка о красивой любви южанки и северянина подходила к завершению, так и

не начавшись. Вот они едут новые грелки княжеского ложа. Каждая там особенная,

и каждая будет верить, что уж она-то подвинет княжну в сторону и покорит

правителя.

Смешно, наивно и больно.

Телеги медленно въехали во двор.

Как есть: все молодые, красивые, пышущие здоровьем.

Про таких говорят “кровь с молоком". Да платья на них линялые да потёртые. но это

не скрывало красоты девичьих тел. Женщина во мне страдала от ревности и боли.

а княжна Охрил подмечала, и бедность одежды, и скромные узелки в руках

девушек.

Княжество окончательно разорено.

Девицы одна за другой неспешно слезали с телег. Поглядывали друг на друга

оценивающе, и поправляли шаль на плечиках, прикрывая серые платьица.

Сразу было видно, кто чего стоит.

Некоторые молодые женщины сбивались в стайки и хищно поглядывали на

остальных. Другие скромно жались к телегам и не поднимали взгляда от земли.

Вот они-то и, правда, приехали работать, только вот места им точно не дадут. Или

примут куда-нибудь в свинарники.

Со стороны обозов что-то грохнуло.

Оторвавшись от созерцания будущих любовниц северного гера, я глянула в ту

сторону, откуда раздался шум. Мужчины разгружали на вид тяжёлые мешки и

тащили их в сторону складов.

Интересно, что там в них.

Со второго обоза стали вытаскивать толстые рулоны материи. И непросто серую

обыденную ткань, а яркую, пёструю. Подавшись вперёд, я прикипела к окну.

Вот бы заполучить пару новых нарядов, принарядиться, может тогда и... всё

пустое. Ничего меня не украсит и не скроит уродства тела.

Плакать хотелось от безнадёжности, но я не имела права. Я княжна. Я должна быть

выше всего. Сохранять достоинство, которое, по сути, никому кроме меня не нужно.

Скосив взгляд, заметила, что и девушки с восторгом наблюдают за тем. как рулоны

уносят в сторону хозяйственных строений.

Тяжело выдохнув, я вернулась с небес на землю. Если уж кто и будет красоваться в

новых ярких нарядах, так это любовницы, а уж никак не безногая княжна.

Отъехав от окна, я добралась до своего шкафа и распахнула его. Няня уже успела

переложить сюда некоторые мамины наряды, но всё это добро не шло в сравнении

с тем, что привезли северяне.

Минуты тянулись, а моё любопытство разрасталось.

Вернувшись к окну, я обнаружила, что девушек там стало значительно меньше, ив

основном переминались с ноги на ногу те, кто был стеснительней и скромнее.

Всё ясно: отбор начался.

Князь отбирает новую прислугу.

Дверь, ведущая в замок, распахнулась и на улице показалась уволенные

работники. В основном женщины. Они громко роптали и высказывали друг другу

своё недовольство. Поравнявшись с прибывшими, стали выговаривать что-то им.

Бедные и без того напуганные девушки и вовсе на телеги полезли. А бабы, видя,

что те отступают, ещё больше разошлись.

Во дворе поднялся гвалт.

Женщины голосили и чуть ли в драку не лезли.

Только вмешательство северян прекратило этот беспорядок.

Со стороны выглядело всё это просто отвратительно. Исполняли бы они свои