Наследница долины Туманов

- Пойдём, погуляем, няня, - негромко позвала я, смирившись с её самоуправством.

Да и страшно мне было умирать, когда рядом не одного родного человека. А её,

старуху, может и не тронут. Доживет здесь свой век, да и ляжет рядом со мной в

могилку.

Если будет она у меня, могилка эта.

Старая женщина тяжело поднялась и, пристроившись рядом с коляской, взялась за

её ручки сзади.

- Ноги у меня уже не те, - тихо выдохнула женщина, - уж подержусь за тебя.

Улыбнувшись, я неспешно поехала вперёд.

Глава 4

У нас был чудесный сад. Большой и просторный. Не загромождённый излишними

клумбами и кустарниками. Здесь чудесным образом уживались рядом хвойные

деревья и низенькие кусты северной айвы. Мы собирали глубокой осенью её плоды

и добавляли в травяной чай холодной зимой.

Этот кислый вкус напоминал о лете, солнце и тепле.

Рядом ютилась смородина. Её аромат разносился по саду. Как я любила эту ягоду.

Огромные чёрные шары или красные прозрачные бусины, висящие на веточке и

переливающиеся на солнце. Потянувшись, я не удержалась и сорвала лист с куста.

Чуть помяв его, поднесла к лицу и вдохнула яркий ни с чем не сравнимый аромат.

Так пахло счастье.

- Твои вкусы никогда не меняются, - беззаботно проворчала няня, - на тумбе у

кровати еловые веточки вместо цветов. В шкафу среди вещей лепестки не роз, а

простой смородины.

Я рассмеялась. Да, были у меня такие пристрастия. Мало кто об этом знал, но я не

любила цветы. Вернее, предпочитала видеть их живыми на клумбах, чем

умерщвлёнными в вазах.

К тому же с этой ягодой у меня было связано столько воспоминаний.

- Крисс очень любила красную смородину, а я чёрную. Мы могли часами спорить,

какая вкуснее, - вспомнила я момент из беззаботного детства.

- А в итоге бежали на кухню и как деревенские девчонки - ложками выгребали из

бочонка варенье из белой смородины.

Я тихо засмеялась, услышав замечание ия Лунсии. Да это было правдой. Съедали

мы в первую очередь именно это варение. Оно практически никогда не хранилось

дольше месяца. Я бы и сейчас его отведала, да на булочке и компотом запивая.

- Ты всё это помнишь? - вздохнув, я поняла, что просто хочу выговориться перед

смертью. Вспомнить о прожитом счастье, о радости, о том, что было дорого сердцу.

- Знаешь, няня, мне кажется, я стала забывать те дни. Порой возьму в руки книгу и

вдруг, как вспышка, позабытое воспоминание озаряет. Я боюсь, что их лица

сотрутся из памяти и совсем у меня ничего не останется.

Свернув на широкую тропинку, мы обогнули ельник и снова вышли к песчаному,

местами заросшему рогозом и ирисом берегу озера. Я внимательно посмотрела на

свою собеседницу. Она молчала. Словно ушла в мыслях куда-то в прошлое. На её

губах скользнула едва различимая улыбка.

Я оставила свою старушку с её мыслями и неспешно покатила инвалидное кресло

вперёд. Солнце, несмотря на ветер, довольно сильно припекало. Листва вокруг нас

шелестела.

Сбоку раздался плеск воды, и взлетела небольшая птица.

Я наблюдала за этой тайной жизнью нашего сада, словно со стороны. Будто тут,

вокруг, кипит жизнь, а моё время замерло.

- Мояла и князь Хумъяр отъезжают через час, - произнесла няня, - вещи погружены.

Воины, что будут их сопровождать, уже в седле. Если ты хочешь проститься с

Моялой. то нам лучше вернуться

Я покачала головой

- Нет, я только причиню ей боль, - откинув голову на спинку кресла, я подставила

лицо солнцу.

- Вы всегда были так дружны...

- Вот поэтому, ия Лунсия, мне лучше не бередить её раны, - невежливо перебила я

нянюшку. - Она, наверняка, как и ты, мучается совестью, что бросает меня врагам.

Только в отличие от тебя, моя старушка, ей терять есть что. В её утробе растёт

малыш. И я надеюсь, что князя прикончат, где, в подворотне, а она пристроится в

какой дом, хоть бы и прислугой. И заживёт, наконец, спокойно, а, может, даже и

счастливо.

- Ты стала очень злой, Амэлла, - голос няни излучал недовольство.

Я громко хмыкнула. Подъехав к водной кромке, остановилась. Тут всегда было

очень спокойно. Рыбу, конечно, уже давно переловили, но всё же по водной глади

скользили водомерки. В воздухе замерла стрекоза, на её тонких крылышках играли

блики солнца. Чуть в стороне шумел камыш.

Такое умиротворение.

- Как думаешь, северяне будут хорошими правителями? - я остановила свой взгляд

на водяных лилиях. В этом году их было особенно много.

- Всё лучше твоего отца и супруга, - без заискиваний ответила няня. Она никогда не

лебезила и говорила прямо как есть. За это старая женщина часто попадала в

немилость к князю Хумъяру. Не любил мой всеми проклятый муженёк, когда к нему

на равных обращались. Все преклонения ждал. А теперь бежит, как пёс дворовой.

поджавши хвост.

- Может, всё же уйдёшь с ними, ия Лунсия, - сорвалось у меня с языка. - Мояле твоя

помощь очень нужна будет.

Няня обошла коляску и встала рядом со мной. Здесь не было ни беседки, ни

скамейки. Присесть ей было некуда.

- Какая от меня помощь, Амэлла? Я уже стара, как трухлявый пень. Мало ей дитя

на руках, а ещё и за старухой ухаживай. Я здесь родилась, здесь и помру. И

похоронишь меня рядом с матерью моей и бабушкой своей - княжной Олизэ