Наследница долины Туманов

Мне не давало покоя то, что случилось сегодня в большой зале.

Как он мог, вот так просто взять и убить, не заботясь о том, что обрекает эти земли на очередную войну.

Разве простит князь западных земель такое!

Княжество и так находится на пороге нищеты. Бедные люди! Они скоро есть друг друга начнут. Поля уж давно заросли молодым кустарником да ельником. Туман под самые стены замка подступил. А ведь его питает не что иное, как людская смерть.

Ещё одна война и туманная стена поглотит семейное гнездо рода Охрил.

За моей спиной скрипнула дверь.

Я прикрыла глаза и выровняла дыхание.

По комнате глухо разнеслось шарканье старческих ног.

"Ия Лунсия” – догадалась я, но виду, что притворяюсь, не подала.

Моя нянечка прибрала разбросанные гером вещи и, тихонько откинув одеяло, тяжело вздохнула.

– Что ты тут делаешь, старуха? – услышала я резкий шёпот со стороны дверей.

– Смотрю, в чём спит моя княжна.

Пожилая женщина словно и не расслышала, как он к ней обратился. Это было в её духе. Но я не сомневалась – отомстит. Няня никому никогда спуску не давала.

– Что же вы платье её снять не заставили? – проворчала она.

– Ты в своём уме, – Каил подошёл ближе, его шаги звучали чётче на деревянном полу. – Она меня боится, а я с неё платья стаскивать буду. Хочешь, чтобы у нашей Амэллы истерика случилась?!

– Могли бы и намекнуть ей, чтобы переоделась, – брюзжание старушки набирало обороты. Она пошла в словесную атаку. – Сложно догадаться, оставить ей ночную рубашку на кровати в ногах? Или кого из женщин позвать: чай не вымерли мы тут ещё. Конечно, она вас боится. Вы же при ней гору трупов оставить способны, а рубашку – нет. Это для вас, видимо, куда сложнее.

Вот она моя старушка. И ведь не опасается гнева его. Я бы так не смогла.

– Старуха! Повежливей-то будь. Ты мне ещё указывать будешь, что с собственной женой делать. И вообще, это наша спальня, чтобы духу тут твоего не было без приглашения!

Насторожённо я вслушивалась в этот тихий скандал: они шикали шёпотом друг на друга. Но столько эмоций при этом. Определенно, моя няня нашла достойного соперника.

– Я за своей княжной с пелёнок ухаживала, – тихонечко рявкнула ия Лунсия, – и сейчас хоть режьте – не оставлю её.

Каил какое-то время молчал. Дверка шкафа скрипнула и снова раздалось эхо тяжёлой старческой подступи.

– Я всегда предполагал, что совершенства не бывает! И у моей избранной всё же найдётся изъян. Но кто же знал, что это будет старушка с очень длинным языком, – в голосе гера слышалась обречённость. – Мне что её сейчас раздевать?!

– Нет, пусть уж спит, – пробубнила нянечка, – но впредь, следите!

– Тебя забыл спросить, – огрызнулся грозный северный завоеватель. – Надеюсь, ваши боги скоро тебя приберут!

– Пока вашего первенца на руки не возьму, и не ждите! – выдала няня.

– Повесить тебя за дерзость, что ли? – Каил плавно перешёл к угрозам.

– А Амэлле что скажете? – я сглотнула, ожидая его ответ.

– Знаешь, на что давить, – мужчина сел на край кровати, – не зря жизнь прожила!

Лучше иди вон со спальни, пока я не придумал для тебя несчастный случай. Меня ещё никто так не выводил из себя! И главное, правду рубишь!

Ия Лунсия благоразумие всё же проявила и тихонечко вышла, скрипнув дверью.

Моего лица коснулась тёплая ладонь.

– Я знаю, что ты не спишь, – тихо шепнул северянин. – И права твоя карга: переодеться нужно!

– Не называй её так, – попросила я, не открывая глаз.

Гер Каил тихо хмыкнул.

– Ей нравится мне дерзить, – негромко проворчал он, – а с меня не убудет Я наполню ванную и отнесу тебя в неё. А пока я вожусь с водой, раздевайся.

– Не хочу, – смутившись, я распахнула глаза и уставилась на северянина, не мигая.

Я, вообще, не представляла, как перед ним обнажить своё изувеченное тело.

Я казалась себе уродиной.

Слишком худая, слишком бледная, глянуть не на что.

– Амэлла, я не хочу спорить. Вымотался, поэтому просто раздевайся и всё, – в его голосе действительно сквозила усталость. – Я тебя не трону. Не сегодня.

– А если откажусь? – испуганно я сжала край подола платья.

– Тогда я сам тебя раздену и вот здесь уже не гарантирую, что не сделаю своей, – услышала я в ответ.

И судя по интонации, мужчина не шутил.

Сглотнув, я проследила за тем, как, оставив открытой дверь, он вошёл в малую купальню и пустил тёплую воду в деревянную высокую лохань.

Мне всегда мыться помогала нянечка, но чтобы мужчина.

– Я жду, Амэлла! – напомнил он о своём приказе.

– Нет, – лишь покачала головой в ответ.

– Что? – Каил обернулся.

Я чётко уловила суровые нотки в его голосе.

– Не буду раздеваться перед тобой и не позволю тащить меня в лохань, – пролепетала я, хотя и желала, чтобы мой голос звучал уверенно.

Каил вышел из ванной комнаты и остановился напротив меня. Мой взгляд упёрся в его высокие сапоги на шнуровке, поднять голову выше не решалась.