Наследница Единорогов

– Прошу вас, сообщите мистеру Ли, что я здесь, а не в постели, и что он мне нужен. Если он еще не вставал, мне будет очень жаль его беспокоить…

Пал и Джудит спустились по массивной лестнице так быстро, словно она превратилась в ледяную горку.

– Акорна! – крикнула Джудит, а потом вскрикнула еще громче, заметив оборванную девочку, которую Акорна все еще прижимала к себе.

– Мистер Ли уже направляется сюда, Стражи, – жестом предложив им войти, сообщил Пал. – Не будете ли вы так добры пройти внутрь..

Дверь захлопнулась перед самым носом незадачливого торговца.

Не замечая стонов и причитаний, доносившихся из-за двери несмотря на толщину деревянных панелей, Пал любезно проводил Стражей Мира, обменивавшихся довольными взглядами, пока Акорна пыталась оторвать руки девочки от своей шеи, чтобы Джудит могла ею заняться. Девочка стонала и плакала самым отчаянным образом; можно было догадаться, что она долго была лишена внимания и ласки, и сейчас страшно боялась потерять даже те ее крупицы, которые успела дать ей Акорна.

– Вы знаете эту… это… эту личность? – спросил первый Страж: к этому времени Акорна уже успела снять шарф, так что он увидел ее рог.

– Конечно же, мы ее знаем, – твердо ответил Пал; в его голосе была такая решимость, что Стражи невольно отстранились. – Это леди Акорна, любимая подопечная мистера Дельзаки Ли, который, очевидно, хорошо известен Службе Стражей…

– Сущая правда, и он крайне щедр в отношении нашего пенсионного фонда, – поспешно проговорил второй Страж, заикаясь почти так же, как до того слуга.

– С тобой все в порядке, Акорна? – спросил Пал, за руку подводя ее к креслу. Ему показалось, что она с трудом удерживается на ногах. – Куда ты ходила? Почему они привели тебя сюда? – прошептал он.

– Я хотела побегать по траве, – слабым голоском ответила Акорна.

В этот момент в комнату вошли Рафик, Калум и Гилл: было видно, что одевались они в большой спешке.

– В чем проблема, Стражи?

– Дело в том, что эта… эта женщина сказала, что она – подопечная мистера Ли, а она попала в несколько затруднительное положение, так что мы решили проверить.

– Вы хотите сказать, что не поверили слову хорошо воспитанной девушки, которая прекрасно одета и определенно не относится к тому разряду людей, которые “попадают в истории”? – спросил Рафик; но взгляд, брошенный им на Акорну, дал девушке понять, что им еще предстоит серьезный разговор.

Акорна сделала вид, что тщательно очищает свои руки от пыли и грязи. На ее чудесной юбке тоже были пятна, но сейчас с этим ничего нельзя было поделать. Она снова закрыла голову шарфом, хотя навряд ли теперь это имело значение.

Появился Дельзаки Ли в своем инвалидном кресле; теперь в холле было полно народа.

– Акорна, дорогая моя, почему ты отправилась на прогулку без сопровождения? Несомненно, тебя проводили бы, куда ты хочешь, – обратился он к девушке; затем повернулся к Стражам. – Кордон-мастер Флик, констебль Грез – в чем проблема?

Кто-то продолжал монотонно колотить в дверь – судя по всему, ногой; под эти мерные удары кордон-мастер Флик, приятно удивленный тем, что мистер Ли помнит его имя и имя его партнера, объяснил обстоятельства дела. Поскольку камеры внешнего наблюдения засняли обоих Стражей, и их личности были немедленно установлены, только они двое и удивились прекрасной памяти мистера Ли.

Проблема была быстро разрешена. Пунджа получил ровно столько, сколько стоили его товары, причем, передавая деньги, Пал смотрел на него так, что торговец понял – с этим лучше не торговаться; получив деньги, он был немедленно отправлен восвояси. Молодой слуга появился почти мгновенно и стер отпечатки пыльных ботинок Пунджи с дорогого дерева дверей, так что когда Стражи покидали дом, успев выпить по стаканчику прохладительного, никаких следов утреннего инцидента не осталось. Они также получили некую сумму, не слишком, впрочем, большую, но достаточную для того, чтобы инцидент был “должным образом” отражен в их докладах как “возвращение домой потерянного ребенка”.

– Что на тебя нашло, Акорна? – спросил Рафик, когда Стражи отправились к своему месту службы.

– Я хотела побегать по этой прекрасной траве, – всхлипнув, ответила девушка.

– Ну, ну, успокойся, – возвратившаяся Джудит села рядом с ней. – Все в порядке, дорогая. На тебя никто не сердится. Мы просто очень расстроены тем, что ты пережила такой испуг.

– Я не была испугана, – ответила Акорна, подняв голову; ее глаза были полны раскаянья. – Я была в ярости, когда увидела, что маленького ребенка так бьют за съеденный фрукт.

Она стиснула кулаки и так сильно ударила ими по коленям, что Калум поморщился, словно удар достался ему.

– Где она? Она была так испугана, так голодна, ей было больно…

– С ней все хорошо, дорогая, – ответила Джудит. – Ее покормили – немного, потому что она ничего не ела несколько дней, и есть много было бы неразумно. Потом мы ее искупаем и уложим спать. Впрочем, – Джудит рассмеялась, и смех этот словно бы разрядил царившее в гостиной напряжение, – я подозреваю, что, как только ее животик наполнится, она уснет прежде, чем мы успеем ее вымыть.