Наследница из Гайд-Парка

– С маленькой девочки из семьи, что его приютила. Ей было десять лет. Должно быть, он думал, что она мертва, но ее быстро нашли, и она выжила. Однако раны на ее ноге оказались опасными. Она на всю жизнь так и осталась калекой.

Наступила долгая пауза. Потом Роберт просто произнес:

– Я убил де Нансье на следующий же вечер.

Мэй затаила дыхание.

– Я не стал ничего лгать об этом случае своему начальству, – продолжал Роберт, – но я никак не ожидал, что оно меня предаст. Заместителем министра в то время был человек по имени Кэвет. Он был очень амбициозен и не любил меня. Я тогда действовал сам по себе, иногда нарушая дисциплину, был неуправляем. К тому же я знал много государственных тайн. Он сдал меня властям за убийство де Нансье. Но конечно, меня не собирались препровождать в суд, где я мог рассказать такое, что Кэвету бы не понравилось. И он дал приказ отвезти меня в другую тюрьму через Лондонский мост, где я должен был якобы совершить попытку бегства, бросившись в воду.

Мэй с силой сжала пальцами голову:

– Но они не сделали этого?

– О, они сделали. У Кэвета была мания величия, и никто не осмеливался с ним спорить. Однако его и ненавидели. К тому же у меня были друзья, так что в этот план были внесены изменения. Меня провели по низкому участку и позволили прыгнуть в воду самому. Это была относительно безопасная высота, хотя те, кто меня сопровождал, могли рапортовать, что они бросили меня с моста. С того времени никто больше ничего не слышал о Маркусе Робертсе. Он ушел в небытие.

– Ты расстался со всем.

– Пришлось, для того чтобы сохранить жизнь.

– И что ты делал после этого?

– Во время войны я действовал во Франции, и именно там я научился искусству переодевания. Первое, что мне было нужно, – это ускользнуть из Лондона, что я и сделал. Я знал, что дворяне даже не смотрят на слуг. И я сразу же переоделся в слугу.

– Но твои друзья, твоя семья... я хочу сказать, они должны были тебе помочь, рассказать правду.

– Я поначалу думал, что мне следует обратиться к родственникам, но затем решил, что это глупая мысль, поскольку я с ними никогда не был в близких отношениях и мы даже не обменивались любезностями. Я направился в их загородное владение, устроился конюхом в соседнем имении и решил посмотреть, как обстоят дела. Скоро стало ясно, что мои родители и сестры с братьями хотели бы держаться от меня подальше. Они считали меня позором для семьи. Думаю, они опасались публичного скандала, который повредил бы их положению в обществе. Таким образом, я остался в одиночестве. Я не хотел связываться с моими друзьями, боясь подложить им свинью, и принялся за работу, надеясь что-нибудь придумать и расквитаться.

– И ты расквитался?

– Об этом за меня позаботилась судьба. Однажды вечером Кэвет подавился цыплячьей ножкой и умер от удушья. А я примирился со своим положением. Тяжелая работа меня не пугала, семьи у меня больше не было. Я жил на то, что зарабатывал своими руками. Благодаря тяжелому труду я смог забыть о том, что жизнь обошлась со мной несправедливо. Это может показаться странным, но я не жалел о прежнем. Я был вполне доволен своей свободой.

На Мэй это произвело впечатление. Только сейчас она поняла, что больше всего любила в этом человеке его уверенность, его твердое знание, чего он хочет. Этот человек был скромным, но в нем чувствовалась сила. У него было то, что многие мужчины только изображают. И ему нравилась его жизнь.

Вместе с тем в его словах угадывалась горечь. Она теперь знала отчего.

– А та маленькая девочка? – мягко спросила Мэй.

Роберт лукаво улыбнулся:

– Конечно, я чувствовал себя ответственным за эту девочку. Ее зовут Энн Несбит.

Он тяжело вздохнул, и Мэй захотелось подойти к нему, чтобы дотронуться до него и утешить. Но она не могла сдвинуться с места.

– Когда все успокоилось, я перебрался в Лондон. Это было выгоднее с финансовой стороны. Но еще я хотел узнать, что случилось с этой девочкой. Меня мучила мысль, что если бы я действовал проворнее, она бы не пострадала.

– О, Роберт...

– Как выяснилось, она оправилась, хотя на всю жизнь осталась калекой. Сейчас она уже выросла. Ей семнадцать лет, и она помолвлена.

– С хорошим человеком? – Она была убеждена, что он это проверил.

Роберт кивнул:

– По любви. Она счастлива.

Он неловко качнулся под ее пристальным взглядом. Он не был вполне спокоен за судьбу Энн Несбит, но хотел, чтобы Мэй этого не знала.

– А ты? – спросила она. – Ты нашел покой?

– А я... ну, я нашел тебя. – Он остановил глаза на ней, они были полны нежности. – К счастью, созданный мной образ соответствовал тому, что ты искала. Ты хотела иметь дело с каким-нибудь простым человеком из низшего класса, достаточно интеллигентным, но без претензий на большее. Я был тем, кто требуется земной и очень чувственной вдове.

– Поначалу да, – ответила Мэй.

– Теперь я уже не соответствую этому определению. Ты уже знаешь, что я совсем не простой человек.

– И теперь из-за меня ты в опасности и можешь быть разоблаченным.