Наследница Нави

— Ничтожество ты мелочное, вот ты кто! — заорала я, глядя на потрясенного отца. Развернулась и побежала прочь, отец что-то кричал мне вдогонку, но я не слышала, не хотела слышать. Как он мог! Как мог! Ему ведь все объяснили! Мама ведь не хотела! Ее, считай, насиловали. А он… горечь обиды и разочарования в отце затопила сердце, слезы градом бежали по щекам, но что-то заставило меня обернуться. И я увидела вдали ее, ту самую рыжую, сидевшую на коленях у папы. Она спокойно передавала какие-то бумаги черноволосому парню, улыбалась. Я вернулась, подлетела, схватила ее за рыжие лохмы, вынуждая до боли запрокинуть голову. И зашипела, глядя в ее испуганные глаза:

— Еще раз рядом с отцом увижу, в головешку обращу, поняла меня?

В доказательство того, что не шучу, я создала в левой руке молнию и провела самым краешком по щеке рыжей красотки. Она дико закричала, отвратительно запахло паленым мясом.

Доведя до самого края щеки, я брезгливо отбросила от себя девку. На сердце было лишь победное злорадство, я перешагнула через девушку и не спеша, с достоинством пошла прочь.

— Что ты делаешь, Люба? — окликнул меня отец, выбежавший на крик девки из кабинета.

— А ты что делаешь, папа? — с вызовом спросила я, прожигая отца взглядом.

— О чем ты, Люба? — вытаращился на меня отец, словно ангел безгрешный.

— Идите к жене, мой император. А то ведь свято место пусто не бывает, — ухмыльнулась я и пошла прочь.

— Стой! — окликнул отец, догоняя. меня. — Ты все не так поняла…

— Лучше молчи! — оборвала я его злобно. — Хотел добить ее? Показать, как колечко жжет пальчик и чернеет? Это низко. Она за себя не отвечала!

— Да не было у меня с ней ничего и не было бы!

— То есть то, что у тебя на коленях сидит секретарша с задранным платьем, это ничего не было? — усмехнулась я.

— Ты бредишь! — заверил отец.

— Не ожидала от тебя, я понимаю, тебе неприятно, но ты представь, каково ей сейчас, ты ведь даже не пришел, не поговорил. Она ждала.

— На Землю надвигалось сразу два огромных метеорита. Плюс озоновую дыру отводили, мне некогда было, не веришь мне, у Перуна спроси!

— Спрошу, не сомневайся, — заверила я.

— Где мама?

— У Лизы празднуем Милин день рождения. Маме грустно, я хотела тебя позвать.

Я не знаю, что ты, будучи в возбужденном состоянии, увидела, влетев в кабинет. Но ничего не было, клянусь, и не надо матери об этом говорить.

— Не скажу, — вздохнула я, вспомнив, сколько в нем вчера было отчаяния и боли.

Этот поступок тоже смело можно списать на состояние аффекта, наверное, хотя чего гадать? Сейчас посмотрим.

— Покажи мне, что было.

Отец кивнул, взял меня за руку, открыл сознание. Вот он сидит, уставший, за столом. Девушка приносит ему кофе, встает за спиной, обнимает за плечи, целует волосы.

— Устал, мой император, — шепчет она.

— Да, — кивает отец, отпивая кофе.

— Так я помогу расслабиться.

Девушка поворачивает кресло отца к себе, встает перед ним на колени, тянется к ширинке на его брюках.

— Боже! — в ужасе вскрикиваю я.

Разрываю ментальный контакт и, дав отцу пощечину, убегаю прочь. Выбегаю из Аюдага и, обняв выступ горы, рыдаю в голос. Мое сердце разбито самым дорогим на свете человеком.

Глава 14

Проплакавшись, пошла к дому сестры, расположенному прямо на входе в Партенит, курортный поселок на южном берегу Крыма у подножия Аюдага.

Мила как раз вышла за ворота, в ее руках была большая плетеная корзина.

— Ты куда пропала? Доротея Владиславовна сказала на рынок за продуктами идти. Ты уже решила, что готовить будешь?

— Индюшку, — кивнула я.

Найдя в мясном отделе самую здоровую тушку, вытянувшую 22 килограмма, купила травы для маринада, красный лук и молодую картошку. Правда, откуда в магазинах молодая картошка в конце декабря, вот загадка из загадок. Оливковое масло, сметана, пергамент для выпечки. Подумав, прикупила еще сладкого перца разных цветов, редиса и помидоров для украшения блюда.

— А наверху у вас дома нет? — осторожно спросила Мила.

— Боишься под воду спускаться? — усмехнулась я.

— Нет, так, интересуюсь.

— Есть четырехкомнатная квартира в Аюдаге и здесь всегда за нами четырехкомнатные люксовые апартаменты в одном из отелей, — указала девушке на белоснежный красавец отель.

— Сегодня будем в Аюдаге, — малой нарисовался неизвестно откуда. — Давай корзинку понесу.

— Да сама уж, там один индюк с тебя весом, — хохотнула я, смутив мальчонку, — беги, пригласи Лизу с семейством на ужин, нам одним его не одолеть, к 8 жду.

Мальчишка убежал, сверкая кроссовками.

— Пойдем, еще красного вина для маринада купим.

Мила сделала за мной еще 2 шага и замерла, как вкопанная.

— Ты чего?

— Кто-то волшбует по-черному, чувствуешь?