Наследница огненных льдов (СИ)

К одной из таких жердей была подвешена кожаная люлька, из которой раздавался писк младенца. Возле люльки сидела молодая женщина с русыми косами и покачивала её время от времени, а рядом с развесёлым улюлюканьем носился мальчонка лет трёх с маленьким игрушечным луком в руках. Сначала боевой малец с разбега чуть не ударился о мои колени, а вскоре его внимание всецело перетянул на себя Зоркий, что увязался за нами.

Меня и Мортена усадили возле очага, налили вожделенного горячего супа, и пока мы отогревались и насыщали желудки, Яскаляко решил торжественно представить нас своей многочисленной родне:

– Вот, Мортен, охотник с большого далёкого острова. Если б он четыре лета назад не набрёл на наше стойбище, не вошёл бы в мою ярангу, мы б сегодня последнего олешка доедали, а завтра все как один в батраки к Питарилю пошли.

О, вот и знакомое имя. Похоже, беспринципного любителя огнестрельного оружия на этом острове никто не любит. Небось, это из-за него Яскаляко и его люди вынуждены кочевать на краю света, теснимые с занятых на юге моховищ. Даже интересно, что такого Мортен мог сделать четыре года назад для процветания этого стойбища, раз теперь Яскаляко его так славит? Может, с нами Питариль оказался жадным и несговорчивым из-за того, что некогда Мортен вмешался в межплеменные споры?

– Без нашего спасителя Мортена, – продолжал Яскаляко, – не прирос бы наш род стадом от Валтоме, когда моя дочь…

– Хватит об этом, – поспешил прервать его похвалы Мортен, – но если б ты мне двух оленей из этого самого стада забил в дорогу…

– Да для тебя хоть десять, – охотно пообещал Яскаляко.

– Нет, столько я не утащу.

– А куда тащить-то собрался?

А дальше Мортену пришлось во всех подробностях рассказать о цели и ходе нашего путешествия. Домочадцы Яскаляко зароптали, стоило Мортену сказать, что мы идём к чум-горе, а потом они дружно принялись клясть Питариля, услышав историю об Эспине и ружье. Все наперебой обсуждали, какой же Питариль мерзавец, раз помощь замерзающему променял на железную палку.

А я в этот миг призадумалась: как там сейчас Эспин, жив ли он ещё? А что с Тэйми? С Брумом и Унчем? Питариль жесток, неужели он и им испортит жизнь? Вдруг не отпустит, когда Эспин испустит дух, и заставит Тэйми выйти замуж за своего родственника? Нет, хоть бы этого не случилось, хоть бы Тэйми смогла отбиться и отстоять свою свободу. Хоть бы она сумела сохранить разум и волю после неизбежной потери. Нашей общей потери… Подумать только, а ведь я даже не буду знать дату дня поминовения, когда не станет Эспина. Что мне потом сказать нашей семье, дяде Густаву? Они точно меня все возненавидят…

От грустных мыслей я совсем скисла и слишком поздно обратила внимание, что возле Мортена собралась целая делегация. Зоркий сидел рядом, мальчишка с луком теребил его шерсть и обнимал так, что чуть не душил, но Зоркий стоически терпел. Рядом с мальчиком сидела та самая девушка с русыми косами, что оставила люльку с уснувшим младенцем – теперь она подливала Мортену чай в кружку. Как-то излишне трепетно и обходительно она это делала. Нет, я понимаю, родственники Яскаляко чем-то очень обязаны Мортену, но тут столько внимания и заискивающих взглядов от девицы, что я невольно начинаю ревновать.

Пока мужчины активно обсуждали перипетии нашего похода, внезапно девушка поднялась с места и подошла ко мне, чтобы тоже налить чай.

– Меня зовут Ануаган, – представилась она, подавая кружку, – а тебя?

– Шела.

– Ты та самая жена Мортена, что всегда ласкова с ним на людях, а за пологом холодна как стужа в середине зимы?

На миг я опешила от столь наглого вопроса, а потом немного подумала, собралась с мыслями и ответила:

– Нет, то была другая жена, до меня. С ней что-то случилось, она пропала. Я ничего о ней не знаю

– Ну да, ты слишком молодая, чтоб быть той самой женой. Мортен рассказывал мне о ней аж четыре лета назад, когда пришёл в наше стойбище.

– А зачем он тебе это говорил? – насторожилась я.

– Просто так, – пожала плечами Ануаган и вернулась к люльке, чтобы покачать проснувшегося младенца.

Что-то мне всё это не нравится. Какие-то странные разговоры, в этой яранге, странные почести, непонятное отношение к Мортену. А ещё этот мальчик, что уже перестал тискать Зоркого и снова стал носиться по яранге с игрушечным луком в руках. Какой боевой малый. Кого-то он мне напоминает.

Пока он наворачивал круги вдоль висящих на шестах шкур, я ещё гадала и прикидывала, что с ним не так, но как только мальчик остановился и посмотрел на меня своими ясными серо-голубыми глазами, меня словно током ударило: да это же сын Мортена! Те же глаза, тот же нос и лоб… Просто маленькая копия, и ошибки тут быть не может.

У меня голова закружилась от столь нежданного открытия. Куда я попала, что это за место, что это за люди? Ануаган – бывшая островная жена Мортена, которую он кинул в нарту и отвёз обратно к её отцу? А этот отец – Яскаляко? И после такой подлой выходки он так радушно принимает Мортена в своей яранге? Я уже ничего не понимаю…