Наследница Ордена

— Не хочу тебя разочаровывать, но я всё ещё жив. — Вспышка света, и демон отдёрнул руку, словно обжёгшись.

Дарен с трудом встал на ноги, опираясь на меч, запачканный чёрной слизью.

— На тебя у меня сил хватит.

— Я не собираюсь с тобой сражаться, — сказал Ив.

— Нет? — переспросил охотник, усмехнувшись. — Ты ведь только и ждёшь удобного случая, чтобы снести мне голову. Я чувствую твои тёмные желания…

Бровь Пандемония дрогнула.

— Он бредит…

— Неужели? — Охотник вскинул голову. В его глазах приглушённо сиял свет, свет, что я видела, когда мир вокруг взорвался и монстров хаоса разнесло в клочья. — В состоянии изменённого сознания я вижу тебя насквозь, демон. Вовсе не для мира ты явился в Орден, а для войны. Ты жаждешь разрушения. Но скоро твоя игра закончится. Ты не сможешь вечно всех дурачить. Я тебя остановлю. — Дарен разрезал мечом воздух.

В полумраке его улыбка казалась совершенно безумной. А в следующий миг он конвульсивно дёрнулся, и из его горла хлынула кровь.

— Дарен, — шагнул я к охотнику, но меня перехватил демон.

— К нему сейчас лучше не приближаться.

— Но…

— Он не владеет собой.

Я сглотнула подступивший к горлу ком, глядя на страдания Дарена. В Зале Душ он тоже страдал. «Другой дороги в мире, где царствует хаос, просто нет» — вспомнились его слова. Другой дороги… нет…

Сердце больно сжалось, и я, не отдавая себе отчета, а может, соображая как никогда ясно, рванулась из удерживающих меня рук демона. К Дарену.

Успела, чтобы его подхватить, но не удержала, и мы вместе осели на землю.

Я уложила его голову себе на колени, убрала с лица охотника мягкие шёлковые пряди волос. Белые как снег. Он лежал неподвижно, с закрытыми глазами, а по подбородку стекала кровь.

— Дарен, — позвала тихо. Его ресницы дрогнули, но он не открыл глаза.

Я не чувствовала ни холода земли, ни прохладу ночного ветра, только лёд в сердце, распространяющийся по всему телу. Прижав к груди, баюкала своего бедного друга.

Не сразу заметила тени, что метались по саду. И человеческие голоса, раздающие команды.

И улыбку Дарена.

— Они всегда приходят слишком поздно, — проговорил он едва слышно, — не так ли… Арен?

Глава 17. Храм последней надежды

— Мне двадцать два!

— Двадцать два?! — Вот это новость. — Никогда бы не подумала, — съязвила я.

— Почему? — удивился Дарен, даже перестав поглощать шоколадный мусс. — Удивлена, что я на три года тебя старше?

Окна лазарета выходили в сад, где алели кусты диких роз и щебетали птицы, добавляя прелести солнечному дню.

— Потому что ведёшь себя как подросток!

— Но мусс же я твой доел, хотя сахару в нём маловато, — поморщился охотник, отставляя пустую тарелку, и вытянулся на кровати.

Ну что с ним делать? Вечно приходится…

— С сапогами на постель! — возмутилась я, подбоченившись. — А ну слазь! И мусс был не для тебя!

— Сама же сказала «для больного», а у меня недомогание — с утра голова болит, — сделал охотник несчастное лицо, но покорно встал и оправил камзол с красной розой на груди.

Оглядев место преступления, я всё же решила сменить постельное бельё, а то мало ли какую заразу охотник притащил на подошвах. Первый рабочий день в лазарете накладывал серьезную ответственность. Добродушная мисс Магда становилась до крайности щепетильной, когда дело касалось её вотчины, а здесь, среди пропахших лекарствами и травами льняных простыней, она была царь и бог. И деспот, если что-то случалось не по ней. Луон ходатайствовала о моей кандидатуре на должность помощницы в лазарете — будучи тут как у себя дома (любит она со всеми заводить дружеские отношения — смотрительница не стала исключением) — и мне предстояло показать себя с лучшей стороны. Я собиралась приложить максимум усилий, чтобы не вылететь в первый же день, одного не учла…

— Тебе что, делать нечего?

Дарен, усевшись на прикроватную тумбу, сосредоточено считал голубые и белые ромбы плитки на стене.

— Ты и есть моё дело, — с полуулыбкой напомнил охотник.