Наследница первой очереди

– Оставим квартиру до выходных, заедем в парк аттракционов и по пути заберём вещи, – предложил Владислав. – Всем хорошего дня. Я убегаю, – он поцеловал жену и дочь.

Через час ушёл в клинику Соколов, а Полина, накормив проснувшегося сына, помогла матери с обедом и ужином. Оставив детей на Ольгу Ивановну, управившись до полудня, она собралась в клинику.

– Полюшка, зайди к Зое Васильевне. Пусть она тебя посмотрит.

– Если тебе будет так спокойнее, обязательно зайду и принесу все рекомендации.

Побывав на приёме и УЗИ, она передумала встречаться с Кристиной. Ей стоило переварить то, что ей сообщили. Она набрала номер телефона мужа.

– Ты не занят?

– Что случилось?

– Можешь спуститься в холл?

– Уже бегу. Полина, не пугай меня. Я ещё от вчерашнего не отошёл. Давай выйдем на свежий воздух.

– Не знаю с чего начать, и как к этому отнесёшься ты сам. Слав, я беременная.

– Что?

– Ты не ослышался. Шесть недель. Я была на УЗИ и приёме.

Владислав подхватил её на руки и закружил. Потом поставил на ноги и начал целовать.

– С ума сошёл? На нас люди смотрят.

– Пусть смотрят. Пусть все видят мою радость, – он обнял жену и вдруг как-то сник. – Полина, я не спросил, какое решение ты примешь?

– Правильное. Мы будем с тобой рожать этого ребёнка.

– Добрый день, Владислав Андреевич. Как мой отец?

– Здравствуйте, Анастасия Викторовна. Вашего отца перевели в палату, самочувствие удовлетворительное. Что-то ещё?

– Проводите меня к нему. Что вы в неё вцепились? Нашли место.

– Дорогу вы найдёте и без меня, не в первый раз, а вцепился я в собственную жену, которая скоро подарит мне третьего ребёнка. – Господи, как я от неё устал. Мне порой кажется, что она уходит и возвращается слишком часто. Плетёт всякую чушь, а я должен её слушать. Её отцу станет лучше, и я поговорю с ним. Меня она не слышит.

– Ладно, иди, воюй с родственниками пациентов, но без флирта, – поцеловав мужа в щёку. – Я поднимусь к Соколову и вернусь домой.

– Полина? Была у Кристины? Проходи и присаживайся.

– Не дошла, а вот Влада обрадовала. Он никогда не озвучивал своего желания на рождение третьего ребёнка, но я чувствовала это. Настраивала себя на беременность, помня, как он отвозил меня в роддом с Ильёй, но не ожидала её так скоро.

– Сомневаешься в нем, в себе или в нас с мамой?

– Не сомневаюсь, но чего-то боюсь. А он радуется как ребёнок.

– Владислав должен почувствовать себя отцом, а ты ничего не бойся. То, что от тебя не зависит, ты не сможешь изменить. Любите друг друга, радуйтесь жизни, растите детей. У вас есть своё жильё, специальность, необходимые средства, наша с мамой помощь, – он улыбнулся. – Вы всегда считали меня владельцем клиники, а я им никогда не был. Тесть вкладывал деньги, получал прибыль, а я находил, куда её лучше вложить опять, имея свой процент. У меня появилась доля акций, я работал, как и ты по договору, руководил. Полина, я никогда не был богат, хотя был в завещании тестя, но был хорошим врачом и администратором. Да, у меня есть пара миллионов, но это не те деньги, которые делают человека богатым. Мы можем с Олей путешествовать и жить безбедно ни один год, получая приличную прибыль по акциям, позже и льготную пенсию. Мне многого не нужно, – он отвлёкся на звонок, извинился перед Полиной и изменился в лице, слушая звонившего. – Григорий звонил. Подольский принял яд по дороге в отделение.

– Значит, его угрозы были не пустым звоном.

– Поля, откуда взялись в твоей сумке доллары? Оля вчера разбирала сумку и в коробке детского питания обнаружила десять штук по десять тысяч, сложенные одна к одной.

– У меня никогда не было таких денег, ещё и в валюте. Если их положил Дмитрий, то только перед отъездом из Лесного в аэропорт. Больше сумку я не открывала, а документы лежали в её кармашке. Я не знаю, что сказать.

– Если ты о них не знала, значит, и участники операции о них не в курсе. Они здесь в сейфе и я пока не знаю, что с ними делать. Можно было направить их на благотворительность. Но как это лучше сделать? Дойдут ли они по назначению?

– Постарайтесь не подставить себя этими деньгами. Будет жаль, если они будут во вред, а не во благо. Создайте свой фонд, чтобы как то их легализовать, тогда их происхождение можно как-то объяснить. Давайте вместе подумаем. Что ещё говорил Григорий?

– Ничего. Прежде, чем второй раз придать земле Подольского, думаю, ему предстоит узнать, кто похоронен вместо него. Тебя это волнует?

– Меня волнует эмоциональное состояние Арины. Девочка почти смирилась со смертью отца, и опять это потрясение. Мне взрослой тёте не по себе, а каково ей. Хорошо, если всё пройдёт спокойно.

– Не волнуйся. Между ними были не те отношения, о которых можно жалеть и вспоминать. Окружим девочку вниманием, заботой и постараемся забыть этот кошмар. Возвращайся домой и обрадуй домашних своей новостью.

Полина вернулась домой и застала детей на зелёной лужайке за домом. Разговаривая с матерью, она не видела, как упал Илья, услышав только его рёв и увидев Арину, которая подняла и, обняв, успокаивала брата.

– Не плач, Илюшенька, не плач, говорила она со слезами в голосе.