Наследница поневоле 2 (СИ)

Свежий ветерок плеснул в лицо, вдруг пробуждая ее из апатии — но вовсе не для того, чтобы облегчить ей страдания. Наоборот — стало вдруг так больно, так страшно, что захотелось обратно, в объятья серого равнодушия и пустоты.

Боль взрезала ей вены, затопила душу ядовитой, разъедающей кислотой… Задыхаясь от этой боли, Анна съехала по кирпичной стене на земле, трясясь, как в лихорадке, обняла себя руками…

Где Адейла, которая уговорит ее, что все не так, как кажется, и что только в ее руках добиться всего, чего только пожелает, потому что мужчина — игрушка в руках умной женщины…

Хотя вряд ли бы она поверила теперь…

Рыдания разорвали грудь, опустошая ее и застилая глаза до почти полной слепоты…

— Предатель… — плакала она, раскачиваясь на коленях — почти выла, пугая любого, кто мог услышать. — Какой же ты предатель и подлец, любовь моя…

— Анна!

Ее определенно услышали. Голос предателя приближался, призывая ее откликнуться, но это уже было неважно — в этот раз она не простит. Даже если захочет.

— Пусти меня… пусти… — всхлипывала, вяло сопротивлялась, отталкивая мужчину, в одночасье ставшего чужим.

— Анна, что случилось? Что тебе наплела эта дрянь?

— Правду… — она отворачивалась — не могла смотреть ему в глаза, боясь увидеть там именно то — правду.

— Какую еще правду?!

Ему пришлось встряхнуть ее, что она взглянула на него.

— Какую правду? — процедил сквозь зубы, крепко держа девушку за плечи.

В который раз Анна поразилась, какой он красивый — такой соблазнит любую, грех винить его в том, что пользуется своими природными качествами…

Отчего же так сильно хочется сделать с ним то, что Верховный сделал со своим несостоявшимся зятем?

— Ты солгал мне… солгал про ребенка… — говорить было еще труднее, чем смотреть на него — голос не слушался, слова мешали с рыданиями.

— Что? — он нахмурился. — Что значит солгал?

Не в силах больше терпеть его игру, она стряхнула его и руки попыталась открыть дверь обратно в кухню. Элизар не позволил — дернул и развернул ее к себе, впечатывая спиной в дверь. По обе стороны от ее головы уперлись его кулаки.

— Не смей от меня убегать! — прорычал, уже почти в ярости. — Мне надоели твои капризы! Немедленно говори в чем дело, или…

— Или что? — она вдруг закричала ему в лицо. — Предашь меня еще раз?! Или заделаешь еще одного ребенка, чтоб уж наверняка стать свободным?!

Элизар отпрянул. Опустил руки и отступил на шаг назад. Но она уже не могла остановиться — орала ему в лицо, не трудясь понижать голос или сдерживать слезы.

— Какие там еще ритуалы есть для разрушения Драконьего Союза? Может, влюбить королеву в себя и убить ее? Принести кому-нибудь в жертву? Или ее ребенка? Хотя нет, мы же оба нужны тебе — иначе эликсира жизни не получится…

Она вдруг ахнула.

— Так вот что хотела рассказать мне Руби! Я помню — она не договорила тогда, в пещере, а потом, видать, передумала — она же твоя верная кошечка, да? Какой и меня хотел сделать?

Выругавшись именами каких-то неизвестных богов, он ударил в стену кулаком, кроша кирпич и сбивая кулак в кровь… Резко оставил ее и ушел, пропадая из видимости в уже сплошном потоке слез.

Анна снова опустилась на корточки, рыдая в прижатые к лицу ладони. Вот теперь точно все… Грудь рвало в клочья от боли, ком в горле душил и резал, будто она проглотила битое стекло…

Свадьбы не будет, поняла — не сейчас, не потом. Преданная и предатель никогда больше не будут вместе.

Она не знала, сколько времени просидела так, надеясь, что любимый вернется и ненавидя себя за эту надежду. Ее вдруг снова схватили за плечи и подняли на ноги.

— Руби… — пробормотала, вытирая глаза, чтобы лучше видеть. — Что ты здесь делаешь?

Осеклась, заметив, какое белое у демоницы лицо — почти как у Идрис, когда она оставила ее в том углу.

Сердце панически забилось в нехорошем предчувствии.

— Что-то… с Элизаром?

Руби проглотила слюну.

— Да.

Ее затрясло. Она вдруг поняла, что готова простить все, что угодно — лишь бы не переживать снова его смерть.

— Что?.. Скажи мне Руби, что случилось?

— Он… он вернулся в ярости. Дал Лэвэндель пощечину и разорвал договор с демонами… А когда Верховный пытался язвить и издеваться над его поведением, напал и на него. Набросился на него с кулаками и пытался задушить. И задушил бы, если бы не охрана.

— О боже… — она всхлипнула, зажмуриваясь. — Пожалуйста, Руби, пожалуйста, не говори, что его убили…

— Он жив, — голос демоницы звучал глухо и далеко, как сквозь вату. — Стражи защитили его — поставили вокруг стену. По крайней мере… защитили его человеческую половину.

— Что… что ты имеешь в виду?

Не может быть, этого не может быть, только не это…

Но произошло именно то, о чем она подумала.

— Верховный сделал это, Анна… Прямо при нем, у нас у всех на глазах. Вытащил драконью сущность из-за пазухи и отпустил ее. Он убил дракона, Анна… — теперь уже Руби всхлипнула. — Дракона больше нет.

Глава 29

— Отпустите меня!! Ччерт бы вас подрал…

Наблюдающий за Элизаром со своего кресла Верховный вытер с губы кровь и исподлобья глянул на него, рычащего и борющегося со Стражами.