Наследница проклятого рода. Книга III

В один из таких привалов, когда путники уселись вокруг костров, а повара занялись походной кухней, в огненных небесах мелькнула крылатая тень. Небольшой напоминающий летучую мышь зверек стрелой спикировал прямо в руки прогуливающемуся по лагерю Астергону.

- Это – вальфар, – объяснил он девушке. – Таких использовали ребята из Кронемуса для доставки посланий.

- Но как он нашел нас? – поразилась Флиаманта.

- Эти зверушки очень умны. Признаться, у наших врагов тоже можно кое-чему поучиться, – он подставил крылатому посланцу плошку с водой и отвязал от его лапы кожаный тубус. – Из Зиндерхельца! – сказал он, разворачивая пергамент. – Посмотрим, что нам пишут…

Он быстро пробежал глазами по тексту, и Флиаманта успела уловить, что волшебник на какую-то долю мгновения нахмурился, однако тут же придал своему лицу спокойное и даже равнодушное выражение.

- Ну что там? – спросила девушка.

- А, ничего особенного, – махнул рукой толстяк. – Сообщают, что горожане ждут нас с восторгом и нетерпением и что наместник уступит Вам самые роскошные покои замка, а потом нас примут на борт лучшие корабли, которые прибудут для этого прямиком из Дракентуса и Вортильдуса… Ну и еще много всего в том же духе.

После ужина слуги остались убрать остатки трапезы, а остальные разошлись по шатрам и повозкам спать. Направляясь к себе, Флиаманта краем уха услышала тихий разговор Мельдинара и Астергона. Треск костров, перекличка стражи, ржание пасущихся неподалеку коней и прочие ночные звуки не позволили девушке понять, о чем идет речь. До нее долетали лишь отдельные слова: «серьезные проблемы», «что-то готовят» и «лучше не задерживаться». Следом за этим над остроконечными верхушками шатров с протяжным криком взмыл вальфар и скрылся в том же направлении, откуда сегодня прилетел.

Мгновение спустя Мельдинар заметил Флиаманту.

- Спокойной ночи, дочь моя, – улыбнулся он.

- Спокойной ночи, моя королева, – вынырнул из темноты Астергон.

*

Звук горна обозначил наступление невидимого рассвета. Один за другим сворачивались шатры и палатки, кони седлались или запрягались в повозки. Слуги засыпали землей еще тлевшие уголья костров, а стражники, которым выпало дежурить вторую половину ночи, широко зевали.

- Скажи, отец, – начала Флиаманта, когда под копытами скакунов вновь взвились легкие облака пыли, а повозки вновь заскрипели на бесчисленных кочках и ухабах. – А когда все… случится, небо останется таким же? Я не хочу, чтобы солнце, луна и звезды горели только над Орадейном, обделяя своим сиянием всех остальных.

- Пока в нашем мире еще слишком много тех, кто не достоин лицезреть их прекрасный свет, – ответил Мельдинар. – Но, когда ты станешь королевой, в твоей власти будет изменить все так, как тебе захочется. Любое небо, какого угодно цвета и оттенка. Новое солнце, которое будет в тысячу раз лучше прежнего, или сразу несколько подобных светил. Четыре времени года, как это было раньше, либо вечная весна – все, как ты пожелаешь.

- Скорей всего, я сделаю, как было, – ответила воительница. – Лучше ведь все равно не придумаешь.

Мельдинар ласково улыбнулся.

- Отец, мне кажется, что вы от меня что-то скрываете! – неожиданно резко спросила Флиаманта. – В отряде я одна не знаю, о чем пишут в посланиях, которые едва ли каждый день посылают нам с вальфарами! Что происходит в Зиндерхельце? Ты что, думаешь, я испугаюсь, когда узнаю правду?

- Ну ладно, – тяжело вздохнув, неохотно начал Мельдинар. – Там зреет заговор. Кучка разбойников и колдунов-недоучек, похоже, решила, что лучше Повелителя знает, что нужно нашему миру. Они хотят испортить нам удовольствие от этого путешествия. Но бояться нечего. У нас есть свой человек в этой шайке. Он смог втереться к ним в доверие и дать им немало очень дельных, на первый взгляд, советов. Благодаря его стараниям наши люди в городе в день предполагаемого исполнения злодейского плана смогут арестовать всех заговорщиков до единого. Ни один мерзавец тебя не побеспокоит.

12 июля отряд добрался до Зиндерхельца. Последний привал, несколько часов пути, и вот уже сотни стоящих на высокой городской стене бойцов в парадных доспехах отдают Флиаманте честь. По подъемному мосту, через «коридор смерти» (так назывался узкий, обстреливающийся со всех сторон проход), через двойные ворота кавалькада въехала на главную улицу. Стражники поспешно отдали салют. А вот над громадной толпой, клокотавшей за кордонами, громогласное ура взвилось с некоторым опозданием. Все вытягивали шеи, стремясь разглядеть наследницу получше. Опасно свешиваясь вниз, из каждого окна высовывалось чуть ли не по десятку человек. Многие взбирались на вывески и карнизы.