Наследница (СИ)

Не доезжая до нужного места, цыган свернул в лес. Некоторое время продвигались среди деревьев. Потом цыган, показав жестом, чтобы все вели себя потише, спешился и, привязав коня, махнул рукой, приглашая последовать его примеру. Штефана Элен хотела оставить с лошадьми, но он так энергично возмущался, размахивая руками, что она сдалась — пусть так. А лошадей в лесу вряд ли кто найдёт. Правда, оставался риск, что они могут заржать, испугавшись чего-нибудь, но на это присутствие или отсутствие Штефана никак повлиять не могло.

Шли медленно, продираясь сквозь густой в этом месте подлесок, постоянно опасаясь наступить на сухую ветку и резким звуком выдать своё приближение. Вот, наконец, показался дом. Добротный, с высокой крышей, говорившей о хорошем чердаке, он не имел двора. Рядом был навес, под которым стояли привязанные лошади. Их было шесть. Значит, те, кто приехал, находились в доме. Так. Одна лошадь, предположим, та, на которой привезли Юзефа. Остаётся ещё пять. Пятеро — это было как-то… многовато. Пока Элен раздумывала, как быть, открылась дверь и вышли двое. Стоя на крыльце, так, что его не было видно, их кто-то напутствовал:

— Будьте внимательны, не дайте ей возможности воспользоваться пистолетом. Думаю, из него она стреляет не хуже, чем из дробовика. И запомните: она нужна мне живой. Живой! Иначе не стоило и затевать всё это.

Двое мужчин прошли под навес, отвязали коней и уехали. Дверь закрылась. Говоривший человек так и не показался, но голос Элен узнала. Он принадлежал де Бретону. От ярости потемнело в глазах. Мерзавец! Не имея возможности подобраться к ней, он решил поймать её, как рыбу на живца! Немалых усилий ей стоило успокоиться. Так. Теперь в доме остались только трое. Это было уже почти приемлемо. Правда, на успех можно было надеяться только при известной доле везения, но Элен решила попытаться, веря в свою удачу. Она махнула рукой цыгану: иди, спасибо. Тот кивнул и словно растаял в лесу, даже ветки не качнулись.

Чтобы рассмотреть всё подробнее, стали обходить дом по кромке леса, не приближаясь к привязанным лошадям. С тыльной стороны дома, где должен был располагаться двор, Элен заметила не закрытый ничем треугольник чердачного окна. Сквозь него мог бы легко пролезть человек. Но как туда добраться? Не лестницу же искать! Через несколько секунд план уже был. Правда отчаянный, рискованный, но другого варианта она не видела. Коснувшись рукой плеча Штефана и Тришки, Элен поманила их за собой в лес.

— Я знаю, что делать, но мне нужна помощь. Нужно чем-то отвлечь тех, кто в доме. Пошуметь или ещё как-нибудь. Трифон, сможешь придумать что-то подобное?

— А вы что будете делать? Что задумали? — спросил Штефан.

— Вон, на чердаке, окно видишь? Я заберусь туда, проверю, что внутри делается.

— А как вы туда попадёте? — спросил Тришка, оглядывая дом. Потом его взгляд упал на роскошную сосну, растущую рядом со стеной дома. Одна ветка располагалась совсем близко от чердака. — Неужели вы…

— Догадался? Сам, небось, так же сделал бы?

— Так то — я!

— А я чем хуже?

— Вы — и на дерево?

Сзади раздался смешок Штефана:

— Плохо ты, Тришка, панну Елену знаешь. Да она на любое дерево залезет, ещё побыстрее тебя справится. Такой уж уродилась. Только не о том сейчас речь. Не дам я вам лезть туда.

— Начина-ается! Снова — здорово?

— Да. Вон, пусть Тришка лезет, а я пошумлю у входа.

— Да? А толку-то от него?

— А от вас какой толк? Зачем вас туда несёт?

— Нужно убедиться, что Юзеф там.

— Вот пускай Тришка и убедится.

— Штефан, я всё понимаю, но идти всё равно нужно мне, — спокойно сказала Элен. — Там, внутри — французы, понять, о чём они говорят, из нас троих смогу только я.

— А почём вы знаете, что там французы?

— Я узнала голос де Бретона, когда он разговаривал на крыльце.

— Но говорил-то он на русском.

— Да, потому что те, кого он провожал — русские. Это они Черноголового цыганам продали. Но у него должны быть два слуги-француза, я о них слышала от него самого. В доме сейчас трое. Это они и есть — де Бретон и его слуги… Поэтому пойду я, послушаю, о чём они говорят. Понял? Что молчишь?

— Да понял я. Давно понял… Но помните, панна Элена: если с вами что случится, я жить не буду. Потому как возвращаться мне без вас к пану Яношу незачем.

— Штефан, дорогой, я буду осторожна, всё обойдётся, — она обняла его. — Ты веришь мне?

— А что мне остаётся? — проворчал он.

Элен чмокнула его в щёку и обернулась к Тришке:

— Так пошумишь у входа?

— Да, я уже всё придумал. Они не только отвлекутся, а ещё и на крыльцо выйдут.

— Это было бы совсем здорово!

— Только вы там побыстрей, надолго моего плана не хватит.

— Ладно. Когда увидишь, что я на ветке, сразу начинай.

— Пораньше бы надо, мне ещё вокруг дома бежать.

— Иди сейчас, — посоветовал Штефан, — а я встану так, чтобы вас обоих видеть. Как рукой махну, так, значит, и начинать можно.

— Вот это хорошо. Ну, я пошёл, — и Тришка скрылся за кустами.