Наследница (СИ)

— Что? — Шутов смотрел перед собой, на песочницу, в которой Саша когда-то провела детство. Он выглядел абсолютно отрешенным, девушке даже на секунду показалось, что слова ей всего лишь послышались.

— Замки, помнишь, как строила замки? — Аристарх обернулся, и теперь взгляд был серьезным, как тогда, за секунду до катастрофы с пирожными.

— Нет, — опешив, девушка не нашлась, что ответить, кроме как… правду.

— Я помню, маленькая принцесса, я все помню. Настя любила сидеть вон на той лавочке, а ты оглядывалась на нее каждую минуту, будто прося, чтоб она похвалила, оценила, какой же у тебя получается чудесный дворец. И она всегда восхищалась, хлопала в ладоши, качала головой, приговаривая, что у лучшей в мире принцессы опять получился лучший в мире замок. Неужели не помнишь? — возвращаясь в реальности, Шутов чуть насупился, недоверчиво оглядываясь на Сашу.

Теперь пришла ее очередь смотреть на детскую площадку. Не помнила. Она такого не помнила, но его слова будто ожили в голове. Саша увидела и девочку с лопаткой в руке, и Настю, хлопающую в ладоши. Сердце защемило… Так почему же она тогда ушла? Если ее принцесса была лучшей в мире?

— Нет.

— Ну да, — разочарование Аристарх скрыть не смог. — Ну да, ты была слишком мала тогда. Да.

— А откуда вы…

— Долгая история, Сашенька. Но я обязательно когда-то тебе ее расскажу, обещаю, — кажется, минута откровения закончилась, кивнув, Шутов нажал таки на ручку, впуская холод в машину. — Спокойной ночи, маленькая принцесса.

Машину, Саша провожала долгим, задумчивым взглядом. Маленькая принцесса… Никогда ее так не называли. Отец не называл никогда, но, может… Может, так звала мама?

Моргнув, Саша проследила за тем, как на стоянку паркуется черный внедорожник — очередная смена охраны Самарского. Набрав полную грудь морозного воздуха, девушка ступила в подъезд.

И снова лифт, прихожая, дверь на все замки, и только после всего этого Саша смогла перевести дух. А ведь это был только первый шажок в сторону достижения цели. Один жалкий маленький шаг.

Наушник, который она ощущала весь вечер так явственно, наконец отброшен, вслед за ним полетел и электрошокер, который, слава богу, оказался не нужным.

Они договорились, что если все будет идти по плану, сегодня к ней уже никто не приедет. Чтоб не привлекать внимание.

Убедившись, что дверь закрыта, Саша направилась прямиком на кухню. Все прошло хорошо. Даже лучше, чем они рассчитывали. Шутов ударился в откровения раньше, чем предвидел Данилов. А эти его слова о площадке, на подобное они даже надеяться не могли…

Схватив чайник, Саша налила в него воды. Ей нужно срочно успокоиться. Заставить выровняться рвущемуся прочь сердцу, унять дрожь в руках. От звука проснувшегося телефона, девушка непроизвольно вздрогнула.

— Черт, — чайник упал в раковину, а Саша резко обернулась.

Слава богу, звонил Самарский. Помешкав секунду, девушка провела по экрану.

— Ты умница, малышка, — голос звучал спокойно, ровно, ласково. Так непривычно, и так привычно одновременно.

— Ты был там? — Саша опустилась на табурет, фокусируя взгляд мигающих за окном огнях.

— Нет, но я все слышал.

— Мне было страшно, — ему хотелось говорить правду.

— Никто не заметил.

— Ярослав… — девушка запнулась, не зная толком, что хочет сказать. По правде, хотелось просто попросить его говорить. Говорить минута за минутой, час за часом, успокаивая одним своим голосом, убеждая, что она в безопасности, что он где-то есть, а значит, все будет хорошо.

— Что, малышка?

— Я думаю, он любил мою мать, — слова дались сложно. Признать, что жестокий убийца способен на подобные чувства ужасно сложно. Но тот его взгляд, тот укол в самое сердце, это ведь не подделаешь… — И папа любил… Как такое возможно?

— Что возможно?

— Они все любили, а кому это принесло счастье?

— Мне, — Саша ясно видела перед глазами, как он улыбается одними лишь уголками губ. Как умеет только он. Рука непроизвольно потянулась к украшению. Он вернул ей скрипичный ключик практически сразу, зачем брал — так и осталось загадкой. Сжав металл, Саша улыбнулась в ответ.

— Дурак, — они знакомы уже чертовски давно. Целую эпоху. По крайней мере, именно так часто казалось Саше, но он до сих пор может заставить сердце биться быстрей одним только словом.

— Саша… — и ее имя так произносить умеет только он. Тихо, интимно, так, чтоб все внутри перевернулось, а потом встало на место, чтоб ноги подкосились.

— Что?

— Я люблю тебя.

Возможно, он снова ждал, что она наконец-то ответит, а возможно, давно уже бросил эти ожидания. Когда-то обязательно ответит. Когда будет готова. А он будет ждать. Но пока… Саша снова струсила.

— Мне нужно сказать тебе кое-что.

— Я слушаю.

— Не по телефону.

— Я сейчас не могу…

— Я знаю. Это не к спеху, но нам нужно поговорить, — Алиса была права, она не сможет скрывать беременность вечно. А еще подруга права в том, что он имеет право знать. Не имеет права решать, родится этот ребенок или нет, это решение принадлежит целиком и полностью ей, но знать должен.

— Как скажешь, малышка.