Наследница старца Зосимы

Сергей нёс Ольгу. Денис и Зося обсуждали, стоит ли поехать в больницу прямо теперь? Решили, что лучше позвонить отцу Виктора и отвезти Ольгу в клинику академии немного позже, чтобы не устраивать сейчас суету, но, всё же, быть уверенными, что перелома нет. В медицинской академии был даже экспериментальный рентгеновский аппарат, позволявший сделать снимок.

Сергей бережно положил Ольгу на кровать.

Зося помогла устроить удобно больную ногу.

Денис сказал, что обо всём договорится с отцом Виктора и скоро заедет за Ольгой, наняв извозчика:

— Я скоро вернусь!

Ольга посмотрела на его бледное от волнения лицо.

— Денис, не нужно никаких клиник, всё уже почти прошло!

Потом перевела взгляд на Сергея:

— Серёжа, останьтесь со мной, пожалуйста! Если хотите, конечно.

Эти слова прозвучали как объяснение в любви. Прямо, открыто! Так — чтобы сразу для старшего и младшего братьев было всё понятно.

Сергей встретился взглядом с братом. Это был безмолвный диалог, в котором было всё: просьба простить, готовность поступиться своими чувствами ради другого и ради той, которую так сильно уже успели полюбить они оба.

Сергей остался.

Зося спросила:

— Нужно чем-то ещё помочь?

Ольга покачала головой:

— Спасибо, нет.

Побледневший Денис сказал:

— Оля, в клинику всё-таки надо поехать. Сергей тебя отвезёт. Я вам позвоню по телефону, когда договорюсь.

О «правилах», обрядах — о любви

Всё складывалось совсем не так, как до этого планировала Зося. Пришло понимание, что она теперь поедет домой одна, без друзей.

И, всё же, нужно было обязательно зайти к Ольге: узнать, как она себя чувствует, и, на всякий случай, переспросить о поездке.

Ольга очень обрадовалась Зосе. Она просила повременить немного с отъездом:

— Разумеется, я не поеду с тобой: любовь к Серёже заполнила меня целиком! Не осталось меня для чего-либо другого! Мне представляется трагедией упустить хоть день, хоть час, который мы могли бы провести вместе!

Не думала, что так бывает! Когда читала Шекспира про Ромео и Джульетту, то предполагала, что там — всё преувеличено... для театра... А вот, оказалось, что можно и так любить!

Прежде, чем ты уедешь, мне хотелось бы, чтобы ты и Денис держали венцы над нами. Мне кажется это важным. Вы — те, кто нас любят больше всех других на свете! Ты не смогла бы поговорить об этом с Денисом? Если он откажется, то тогда попроси Виктора. Денис, конечно, может быть расстроен, обижен, но я ничего не могу изменить.

Зося сказала о другом:

— Твоя нога, наверное, ещё не совсем в порядке?

— Всё это — пустяки, ну. буду хромать немножко. Платье, фата, гости, угощения. — мне всё это не нужно! Нужно лишь, чтобы мы были вместе с Серёжей пред Богом — всегда, до самой смерти!.

Ольга испуганно осеклась. Потом сказала тихо:

— Ведь мы уже и так муж и жена — до венчания. Ты думаешь, что это — тяжкий грех?

— Не думаю так, Оленька! Мне порою кажется, что обрядовые установления, которые соблюдать предписано людям верующим, — они не всегда от Бога происходят.

Сама я стараюсь не нарушать такие правила, но в глубине души мне ощущается, что Богу это совсем не нужно!

Всё это — от людских выдумок идёт, которые различными церквами предписаны для верующих — как законы. Но многое между верованиями различается: что в какой религии — грех, что — не грех, какими словами молиться, в какую сторону света лицом обращаться, покрывать голову платками и шапками или наоборот обнажать... В разных обрядах и верах разных народов — всё это отличается.

Но ведь Бог для всех людей — один!

И разве Богу это следование «правилам» — важно в человеке, если человек Бога всем сердцем любит?

А если не любит человек Бога, то разве помогут любые обряды?

Вот, например, одним людям христианского вероисповедания велят крестное знамение слева направо налагать, а другим — справа налево. Думаю, что это всё от людских домыслов исходит и людей меж собой разделяет напрасно.

Старец Зосима мне маленькой так объяснял про грех: «Если перед собой и перед Богом стыд ощущаешь про мысли собственные или про дела свои, то это — грех. А если всё искренне, честно, с любовью совершается, то это — не грех!».

Конечно, иногда сложно бывает разобраться: что есть правильно. Отчего-то бывает иногда стыдно поступать против обычаев общепринятых или против осуждающего мнения окружающих нас людей. Но когда понимаешь уже твёрдо, чего Бог от тебя хочет, — тогда уже ничто не страшно!

Вот — фарисеи Иисуса осуждали за то, что Он в субботу больных исцелял. А Иисус через то людям, я думаю, как раз и показывал, что любовь и милосердие — превыше «правил» и обрядов, людьми выдуманных и установленных!

Мне про это о. Александр многое объяснял. И о том, что старец Зосима говорил, — он тоже рассказывал. Они оба в монастыре, в монашестве строгом жили, правила церковные соблюдали. И, всё же, они говорили людям более о том, что с добротой душевной жить надо, чтобы решения правильные в жизни принимать. И — что в мыслях доброту и чистоту надо хранить, также что любовь к Богу и к ближним своим в поступках надо проявлять, а не просто только обряды неуклонно исполнять.