Наследница тамплиеров

Потом они проследовали в спальню: один – статный, с неистребимой военной выправкой, другой – сутулый, шаркающий древними турецкими туфлями. А Клаус долго мыкался по дому, ища чистое местечко для хозяйского имущества. Молодая кухарка Гриета исподтишка на него поглядывала: вот бы заполучить такого молодца! Она не знала, что Клаус по женской части брезглив и высоко себя ставит.

В спальне был сущий бедлам – мебель громоздилась у стен, а посередке на четырех чурбанах лежала каменная плита. Размером она была – чуть ли не как постель для супружеской четы. Лысый господин хотел спросить, как ее удалось протащить в низкую дверь, но воздержался.

– Видите? Я втер в рисунок особую графитную пасту, а потом шлифовал плиту, и теперь отчетливо видно, что на ней вырезано! – с гордостью объявил барон фон Апфельдорн. – Сам, своими руками! Никому не мог доверить!

– Вижу.

На плите был вырезан круг – более аршина в поперечнике. Его делили на разнообразные куски линии – толстые и тонкие, одни шли от середины, другие охватывали бока. Также в кругу были очертания странной фигуры – вроде двуглавого всадника на осле. На нескольких линиях имелись круглые углубления, вроде лунок. Еще в большом круге были другие, поменьше. Словом, рисунок получился загадочный и непонятный.

– Вот! – воскликнул барон, тыча пальцем в плиту. – Крест тамплиеров! Видите? Вот, вот…

– Да, это он, – согласился лысый господин, склонившись над плитой. – Их тут два.

– Один вписан в круг, другой – в щит. Когда-то они были красными. На самом деле их шесть – посмотрите в лунки, там тоже на дне кресты. Ну что же, звезды нам благоприятствуют, я этой ночью взбирался на вышку, наблюдал созвездия. Они приблизительно соответствуют моей натальной карте. Сатурн… Марс… Венера…

Барон показал лунки, которым дал звездные имена.

– По-вашему, барон, это имеет значение?

– Допускаю, что имеет, – тихо сказал барон, но по лицу было видно – он придает натальной карте очень большое значение.

– Ну, ладно. Клаус! Принесите из экипажа сундучок.

В сундучке оказались монеты разных стран и разного достоинства, разложенные в бумажные конверты. Были среди них и очень старые – начала шестнадцатого века, как сказал лысый господин, выкладывая их на край плиты.

– Я предложил бы вам поужинать, но перед магическим ритуалом необходимо держать пост, – сказал барон.

– Я знаю. Пока не стемнело, мы можем сходить посмотреть на место, где вы откопали плиту.

– Там не на что смотреть. Только на ямы, в которых скопилась вода. И вот что я вам скажу! Мы вовремя успели! На месте Икскюльского замка хотят строить церковь! Уже приезжали землемеры и архитектор из Риги, снимали планы. Если бы они начали копать первыми и нашли плиту, мы бы ее никогда больше не увидели. А ее, может быть, велел вырезать мой предок. Вы знаете, что я по материнской линии происхожу от Фитингофов?

Лысому господину было лень припоминать всех крестоносцев, от которых за три года знакомства успел произойти барон. Тем более что Фитингофов в крестоносные времена в Вестфалии было немало. Уж этим вопросом лысый господин занимался основательно – он хотел понять, какая может быть родня у человека, чья жизнь очень его интересовала.

– К тому же туда нужно подниматься. Тропа – узкая и скользкая. Замок – на берегу Двины, а берег высокий. И лучшее, что мы там можем увидеть, это куски доломита, из которого он был построен еще при епископе Мейнхарде. Здесь была его первая резиденция. Поверьте мне…

– Я хочу пройтись и подышать свежим воздухом.

Избалованный нос лысого господина уловил совсем уж гадкий запах – на кухне подгорела брошенная на плиту жирная тряпка.

– Но вокруг – сплошная грязь, осень, видите ли…

– Вижу. Тогда отведите меня в комнату, куда не доносятся кухонные ароматы.

– Ароматы? – удивился барон. – Вы о чем, сударь? Там Гриета готовит ужин… для работников, для работников! Мы ведь держим пост! Хотя вода дозволена. Хотите, я велю Петеру подать холодной воды?

– Не надо. Я пошлю Клауса к колодцу.

Клаус вернулся и мрачно доложил: какой-то феноменальный дурак поставил в двадцати шагах от колодца хлев, и чтобы дойти, нужно шлепать по навозной жиже. Так что зачерпнуть воды из такого сомнительного колодца кучер не рискнул.

– Возьмите Лизетту, скачите к ближайшей корчме и добудьте чистой воды. Заодно узнайте, можно ли там переночевать.

– Будет сделано, господин Вернер.

– Как? Я же распорядился, чтобы вам тут приготовили постель! – возмутился барон.

– Благодарю. Мне будет удобнее в корчме, – сухо ответил лысый господин. И отодвинул стулья, загородившие книжный шкаф.

Барон надулся. Он не понимал, что смутило гостя. Сам он вырос в примерно такой же усадьбе, эту приобрел недавно на деньги лысого господина – требовалось жилище недалеко от развалин замка. И он даже гордился тем, что сумел навести в ней кое-какой порядок.

Им следовало обсудить подробности ритуала, но взаимное недовольство мешало обоим: один обиделся, что его труды не оценили, другой неожиданно осознал, что зря потратил кучу денег. Только ближе к полуночи оба собрались с духом, чтобы действовать.