Наследница тела

И, как частенько случается, виновник темы разговора, появился собственной персоной. Одет по-домашнему, во фраке. Высокий, худой, со впалой грудью, с растрёпанными рыжеватыми бачками. На лице больше всего выделялся загнутый нос, завершением которого были складки, ведущих к толстым губам. Увидев собравшихся, князь остановился в нерешительности. Лицо Катрин просияло.

– Проходи, Серж, выпей с нами чаю. Я прикажу подать горячий.

Они обменялись взглядами, и снова Алиса поняла, что они счастливы. Трубецкой подошёл к столику и, поцеловав ей руку, сухо кивнул Николаше.

– Дорогая, – Трубецкой снова повернулся к Катрин. – Я уже не помню, зачем пришёл, – он виновато улыбнулся и развёл руками. – И ты не беспокойся, чаю я уже выпил, да и дела у меня ещё есть бумажные.

Князь Трубецкой обвёл их серыми добрыми глазами и удалился.

Разговор после его ухода не клеился, Алиса думала о том, что из такого мягкого и вежливого человека совершенно точно не выйдет диктатора. Он, словно, плюшевый, решила Алиса и решительно поднялась:

– Благодарю за чай, но мне уже пора.

– Мне тоже… – вскочил Николаша. – Нужно по делам.

Катрин понимающе улыбнулась.

– Я прикажу подать карету, чтобы тебя отвезли домой, – предложила она Мари.

– Я бы хотела немного пройтись по набережной. Голова разболелась, так жарко натоплено.

– Николаша, надеюсь, твой путь к делам тоже ведёт по набережной? Мне бы не хотелось, чтобы Мари прогуливалась одна.

Николаша поцеловал у Катрин руку.

– Я могу немного задержаться и составить компанию княгине, если она позволит ещё немного побыть в её обществе? Как знать, может, что-то нам и придёт в голову на морозном ветру, не так ли Мари?

Алиса склонила голову, улыбаясь. Как она может быть против, пройтись по набережной с Николашей? Ох, только бы никого не встретить и чтобы мужу не доложили. А ещё было бы восхитительно, если бы он обнял её за плечи, а она бы его за талию. Но это в их веке можно так гулять, а тут приличия и приличия. Или хотя бы под руку, а лучше за руку. Но нельзя, нельзя. Можно только смотреть. И то иногда.

От волнения некоторое время Алиса и Стас шли молча. Столько всего хотелось сказать, что даже дыхание сбивалось, а вот слова не шли. Выйдя на набережную, одновременно повернулись друг к другу с одним и тем же вопросом:

– Ну и как тебе здесь?

Засмеялись и сразу стало легко.

– Знаешь, а мне нравится, – улыбнулась Алиса. – Так жить гораздо интереснее, чем сидеть с утра до вечера в конторе.

– Тебе повезло, мне досталась военная служба. А из меня такой военный… – Стас засмеялся. – Я с трудом в армии два года отслужил. А в этой жизни придётся служить в Лейб-гренадёрском полку. Хорошо, что хоть не на коне. Я в той жизни ни разу на лошади не сидел. Думаю, может, в отставку подать? Хотя, не представляю, чем бы я мог тут заниматься.

– Ты служи пока. Восстание скоро. Будешь при деле.

– Ты серьёзно думаешь, что нам удастся изменить историю? – Стас посмотрел на Алису.

– Честно? Не знаю. Но мы должны хотя бы попытаться. Пока время есть.

– Может, мне попробовать вступить в это общество?

– Ни в коем случае, – испугалась Алиса. – Тебе только Сибири не хватало и кандалов.

– Ты ведь не поедешь за мной?

– Я замужем и у меня дети, – ушла от ответа Алиса.

– Ах, как удобно прикрываться мужем.

– Вовсе неудобно. Он ужасно ревнивый. Я даже не представляю, как мы будем с тобой встречаться.

– Мне кажется, в теле Николаши я пользуюсь большим успехом. Стасу ты даже телефона не оставила, а тут уже думаешь о встрече.

Николаша расплылся в улыбке, словно котяра, наевшийся сметаны.

Алиса смутилась: вот ведь вырвалось, не подумав.

– Нам надо нужно будет многое решить вместе. И госпожа Кирхгоф сказала: мне поможет человек из моего мира.

– Ну если госпожа Кирхгоф сказала…. Мне бы хотелось тоже к ней заглянуть. Интересно, что она мне расскажет. Если она, конечно, существует. Не знаю, какова была Алиса, но Мари в этой жизни такая выдумщица. Никак не могу понять, когда ты говоришь правду.

– Госпожа Кирхгоф существует. Но тебе нечего там делать. Вон она Пушкину смерть на дуэли предсказала и погиб поэт.

– Мне приятно, что ты за меня волнуешься, – Николаша быстро обнял Алису, воспользовавшись тем, что никому не хотелось прогуливаться по набережной в такую мерзопакостную погоду и, притянув к себе, быстро поцеловал.

– Ты что? Нас могут увидеть, – разыграла возмущение Алиса, чтобы скрыть волнение.

– Сразу два твоих муженька. И отчего-то мне кажется, что от обоих нет никакого толку.

– Ты просто ревнуешь! – повела плечиком Алиса. – Князь Андрей очень даже меня любит.

– Князь Андрей! – передразнил Стас. – Видела бы ты мою невесту княгиню Анну.

– Ты же с ней расстался? – Алиса вдруг почувствовала, что ревнует. – Или … нет?

– Я расстался, но она очень переживает, и Каташа меня уговаривает, чтобы я к ней вернулся.

– Ах, Каташа уговаривает. Ну смотри тогда, может, лучше и вернуться, – Алиса отвернулась к реке, подставив лицо под холодный ветер.

Николаша остановился и заглянул ей в лицо.