Наследница в алых шелках

– Званый ужин. У тети Агнес. Приглашены все мы, и мисс Джеймисон тоже. Для нас это будет возможность хорошенько к ней присмотреться. – Он подождал, пока трактирщик поставит на стол пиво. – У тебя изумленный вид. Разве тебя не пригласили?

– Нет.

– Возможно, по недосмотру.

– Сомневаюсь.

– Ну, возможно, тетя Агнес боится, что ты затеешь с мисс Джеймисон перебранку из-за того, что она получила половину предприятия. Представь себе, как тетушки обсуждают список гостей и воображают, будто ты весь вечер просидишь мрачный как туча, бросая на свою противницу злобные взгляды из угла гостиной. Если вдуматься, я бы тоже тебя не пригласил.

– Не поэтому она меня не пригласила. Она хочет, чтобы бедная мисс Джеймисон оказалась там одна и без защиты, чтобы выплеснуть на нее все свое хамство.

– Бедная мисс Джеймисон? Бедная? У нее, наверное, денег больше, чем у меня.

– Я не это хотел сказать.

– Тогда что? Что она слабая? Что ее легко запугать? Что-то я о ней такого не слышал. Она справится не хуже других, а, возможно, даже и лучше. В конце концов, ей, пожалуй, наплевать, что о ней думает наше семейство.

Кевин нахмурился, признав правдивость этих слов и задумавшись об их значении. Скорее всего, ей было наплевать, хотя ей и хотелось, чтобы ее приняли в более широком смысле.

– Было бы лучше, если бы приглашение пришло после того, как она закончит работу над собой, вот и все. К кому ты предложишь нам обратиться?

– А мне откуда знать?

– Ты человек светский, со связями. Наверняка слышал о тех, кто занимается подобным обучением. Возможно, знаешь людей, которые прошли этот курс и могут мне что-то посоветовать.

– Не знаю, почему она к тебе за этим обратилась. Если бы я искал таких учителей, то говорил бы с Минервой. Ее работа – искать людей, разве нет? Написав несколько писем, она наверняка сможет найти нужных кандидатов.

Отсюда напрашивался вопрос: почему мисс Джеймисон не попросила об этом Минерву? Возможно, чувствовала, что и так уже многим ей обязана. Если он ничего не путает, Минерва собирается помочь ей с чистописанием. Мисс Джеймисон может решить, что не подобает злоупотреблять ее отзывчивостью.

Это было понятно. Мисс Джеймисон не хотела излишне утруждать подругу.

Он же, со своей стороны, подобных терзаний не испытывал.

Школа для девочек Паркер располагалась в здании старого особняка в Эссексе, в стороне от ведущей в Лондон дороги. Сто лет назад оно и вправду могло быть особняком, но сейчас об этом говорил только его размер. Оно больше напоминало очень большой сельский дом, и, по мнению Розамунды, его уже следовало бы немного подновить.

Лили умолкла, как только его увидела, и молчала, пока ее знакомили с хозяйкой, миссис Паркер, показывали классные комнаты и столовую. Девочки как раз обедали, когда они туда вошли, и Розамунда впервые смогла хорошенько рассмотреть тамошних учениц. Наконец горничная привела их в комнату, которую отвели для Лили.

Розамунда начала разбирать вещи, а ее сестра сидела на кровати и наблюдала. Розамунда украдкой поглядывала на нее, поражаясь, как сильно Лили изменилась за прошедший год.

Она вытянулась. Черты лица из неловких и угловатых вдруг сделались правильными. Розамунда всмотрелась в это лицо, еще юное, но уже милое и свежее. Она представила сестру через несколько лет – с завитыми белокурыми волосами и стройной фигурой в белом до пола платье.

– Я положу твои ночные рубашки вот в этот ящик, – сказала Розамунда. Она закрыла ящик, подошла к окну и выглянула наружу. – Какой симпатичный вид. – Потом снова перевела взгляд на сестру. – Остальные девочки мне тоже показались симпатичными.

– А мне они показались гордыми. Будут говорить обо мне всякую всячину, если уже не начали. – Лили сердито посмотрела на сестру. – Я же говорила, лучше б я оставалася дома. Не надобно мне никакого учения. Уж точно не здесь. Это место не для таких, как я.

– Оно для всех, кто может заплатить, Лили. Миссис Паркер знает, что ты не очень-то многому обучена. Она готова помочь тебе нагнать остальных.

– Хочешь сказать, я буду учиться с малышами. В классе с крохотными партами. Я за ней даже не помещуся.

– Тебе поставят такую, за которой поместишься. – Она опустилась на колени перед Лили и взяла ее за руки. – Если постараешься, то через год окажешься в одном классе с ровесницами. Ты умная и быстро всему научишься. Я это знаю.

Лили вырвала руки и враждебно поглядела на Розамунду.

– Разве мое мнение ничего не значит? Это ж ведь моя жизнь.

– Нет, не значит. Я хочу, чтобы ты научилась правильно говорить, писать и читать лучше, чем я.

– Чтобы я могла задаваться, как ты? – насмешливо фыркнула Лили.

– С этим «задаванием» я могу продать шляпку за пятнадцать шиллингов, а без «задаваний» – не больше чем за три.

– Тогда я стану самой красиво говорящей крестьянкой в Англии.

– Если все пойдет по-моему, ты поднимешься гораздо выше крестьянки.

– А крестьянка чем тебе не хороша?

Розамунда выпрямилась.